«Никакая сила в мире не заставит меня отказаться от тебя. Я буду добиваться твоей любви, даже если на это уйдет вся моя жизнь…» Вспомнив эти слова, сказанные Редом всего каких-то четыре месяца назад, Виктория горько рассмеялась. До чего же ей сейчас хотелось догнать Реда и напомнить ему их! Но Виктория знала, что не сделает этого. К чему заставлять его краснеть и оправдываться? Угасшую любовь все равно не вернешь. Ред не виноват в том, что разлюбил ее. В этом виновата только она сама. Своей холодностью, постоянными нападками, упрёками и оскорблениями она оттолкнула его от себя. И это случилось не вчера и не сегодня.

Наверное, охлаждение Реда началось с того самого дня, когда они только приехали в Риверсайд и она устроила Реду очередной скандал. Что ж, у нее, Виктории, было время, чтобы все исправить. Но она глупо и легкомысленно не воспользовалась им. Наверное, если бы она не потеряла ребенка, все еще можно было бы вернуть. Но теперь их с Редом больше ничто не связывало.

Встряхнув головой, чтобы прогнать оцепенение, Виктория снова заходила по комнате. Она попыталась успокоиться и взглянуть на свое положение с другой стороны. Ред отпустил ее, а это значит, что она снова свободна… и богата! Те деньги, что он дает ей в возмещение причиненных страданий, позволят вернуть Джемисон-холлу былое величие и сделать имение доходным. Придуманная Редом и Стюартом история ее исчезновения поможет ей восстановить репутацию. А если она и пострадает, то приданое в сто тысяч фунтов заставит лондонских женихов закрыть на это глаза.

В общем, все складывается даже хорошо. И ей не о чем грустить и сокрушаться. Конечно, знатный и богатый маркиз Камберленд уже никогда не женится на ней, но это даже к лучшему. Вряд ли она была бы с ним по-настоящему счастлива. Теперь, когда она сама станет богатой, сможет выйти замуж по любви. И нет нужды торопиться с выбором будущего мужа. Да, все сложилось вполне удачно. Вне всяких сомнений, ее потери просто незначительны по сравнению с тем, что она приобрела взамен. Если, конечно, не считать главной из них – самого Реда.

Внезапно сердце Виктории пронзила такая острая боль, что она со стоном опустилась в кресло. Руки ее мелко задрожали, мучительный спазм сдавил горло, из глаз горячим фонтаном брызнули слезы.

– Боже, да что же это со мной?! Что со мной такое творится? – прошептала она, глядя перед собой невидящим взором. – Я никогда не хотела стать женой этого человека и делить с ним его жизнь! Почему же мне теперь так больно при мысли, что мы должны расстаться навсегда?

Пройдя в гостиную, где его дожидался Стюарт, Ред с ходу схватил со стола стакан с холодной водой и осушил его до дна. На душе у него было так скверно, что хотелось что-нибудь разбить.

«Черт возьми, – с глубокой досадой подумал он, – да что же это такое, в конце концов? Я сделал все правильно и должен быть спокоен. Почему же у меня такое чувство, что я совершил что-то отвратительное?»

Поставив стакан, Ред нетерпеливо осмотрелся, ища чего-нибудь покрепче воды. Заметив на комоде бутылку с виски, он схватил ее и тут же громко выругался, обнаружив, что она пуста.

– Тысяча чертей! Да есть в этом доме хоть что-то, чем можно промочить горло? – раздраженно воскликнул он, с досадой отшвырнув бутылку и доставая сигару. – Дай мне огниво, Стюарт! Можно подумать, что по нашей гостиной пронесся ураган, я ничего не могу здесь найти!

– Если по нашей гостиной и пронесся ураган, то сотворил его не кто иной, как ты.