— Дилайт…

Она видела, как он смотрит на ее губы, и ее снова охватила дрожь, когда он заговорил хриплым голосом.

— Вас так назвали из-за губ, которые обещают наслаждение. Почему мы тратим время на всякие игры?

Он нагнулся и с обманчивой нежностью впился в ее губы, и она все время чувствовала, как он удерживает готовую вырваться на волю страсть.

Это так ее напугало, что она с отчаянием уперлась обеими руками в его плечи.

— Прекратите! Прекратите немедленно! Я не играю ни в какие игры! И я… предпочитаю, представьте себе, когда меня сначала спрашивают!

С опозданием вспомнив, что она должна играть роль Дилайт, которая в подобной ситуации обязательно выругалась бы, Сара решительно добавила:

— И я была бы признательна, если вы пошли бы к черту и держались от меня подальше!

Он отпустил ее, но Сара с испугом заметила, что он просто шагнул назад и прислонился спиной к двери. Как ни странно, если не считать угрожающей позы, его не очень смутила ее грубая реплика, скорее рассмешила.

— Почему вы говорите не то, что думаете?

Она сжалась, словно ожидая, что он снова дотронется до нее. Но он только скрестил руки на груди, продолжая беспристрастно смотреть на девушку.

— Почему вы боитесь ответить мне? — Его ноздри чуть вздрогнули, предвещая смутную угрозу, и он добавил мягким тоном: — Я думаю, вы чувствуете то же, что и я; будучи эмансипированной американской женщиной, вы боретесь против законов природы. Я думал, что встречу более откровенную, более смелую молодую женщину, синьорина Дилайт Адамс! Похожую на вашу мать, которую при всех ее недостатках, по крайней мере, можно назвать настоящей женщиной!

Если своими язвительными словами он хотел ужалить ее, то они задели ее достаточно, чтобы разбудить темперамент, который до сих пор почти никогда не пробуждался.

Она вскочила со стула и, подбоченившись, встала прямо перед ним. На зеркальной стене кабинета Пола Друри Сара увидела отражение своей стройной худощавой фигуры. Выцветшие джинсы плотно облегали ее. В них она заправила рубашку из красного шелка с короткими рукавами (застегивающуюся только на три пуговицы!). Лицо было бледным, и пятна наложенных румян ярко выделялись на нем. Благодаря гриму глаза казались больше. С волосами, собранными в узел, она больше походила на подростка, чем на… разве не он сказал «настоящую женщину»?

8

Впоследствии Сара с удивлением думала, что бы произошло, если бы он не прервал ее гневную тираду, облеченную в выражения, за которые ей стало стыдно, а Дилайт несомненно поаплодировала бы им.

— А теперь для разнообразия послушайте, вы, самодовольный, надменный, презренный…

Сначала он слушал, все еще скрестив руки, с выражением невыносимой скуки и снисхождения на лице. Но когда Сара высказала, что она о нем думает (Нэнни Стегс была бы довольна), его лицо выражало дикую ярость. Он очень напоминал дикое животное, готовое наброситься и разорвать свою жертву на куски. Но Сара зашла слишком далеко и потеряла всякую осторожность. Она слышала, как ее голос стал почти визгливым, и видела, как его глаза, сузившиеся до щелок, угрожающе косятся на нее. По обе стороны резко очерченного рта появились глубокие складки, казалось, что даже ноздри его дрожали от злости.

Когда она умолкла, чтобы перевести дух, он сказал ледяным спокойным голосом:

— Это все, что вы пока имеете против меня?

Вопрос вызвал ответную ярость Сары:

— Нет, не все, между прочим!

Она осушила бокал вина, чтобы смочить пересохшее горло.

— На самом деле…

На этот раз он прервал ее, больно ущипнув за нежную кожу через тонкую красную рубашку.

— На самом деле вы пьяны и ничего не соображаете! Вы заметили, что во время вашей тирады я открыл вторую бутылку? Возможно, вы не хотели… кажется, вы большая любительница выпить и, превысив свою норму, не владеете собой! А теперь прекратите! — Он встряхнул ее с такой силой, что она испугалась.