А он планировал доставлять ей удовольствия. Теперь, когда он знал, что она грамотна и умна, он собирался водить ее в такие места, где ей будет приятно бывать. Пусть сам он не посещал их все эти годы, живя в Лондоне, как всегда избегал того, что навевало ему только скуку. Он будет водить туда Присс и получать удовольствие от того, что видит ее счастливой.

– Значит, я заеду за тобой послезавтра, – сказал он. В ту ночь, когда он бродил по Лондону, он принял решение, что не позволит себе видеться с ней чаще, чем раз в два или три дня.

– Я буду готова, – пообещала она.

Глава 12

Тетушки сэра Джеральда пригласили его провести Рождество с ними, и он решил поехать. Его манили семейные узы, которых он был лишен уже много лет. Такое решение далось ему нелегко. Ему хотелось остаться в Лондоне с Присциллой.

Но, приняв решение, он пришел к выводу, что поступил правильно. Если он останется в городе, то будет завален обычными приглашениями исполненных благими намерениями знакомых, которые хотели избавить его от одиночества. Разве ему можно было отказаться от этих приглашений, отговариваясь тем, что он предпочитает провести праздник со своей любовницей?

И к тому же, подумал он, Рождество считается временем любви и близости. Возможно, если бы он остался, то нарушил бы хрупкий мир и покой, которые возникли между ним и Присс после его возвращения в конце октября. Возможно, между ними снова расцветет любовь – и снова оставит их опустошенными, когда праздник закончится. И возможно, на этот раз им не удастся снова склеить осколки их отношений. В последние два месяца он понял, что не хочет ее потерять.

– Ачто будешь делать ты, Присс? – спросил он. – Тебе не будет одиноко?

– Нет, конечно же, – заверила она его улыбаясь. – Мисс Блайд пригласила меня провести день с ней. У девушек будет отдых, знаешь ли, и они будут пировать и праздновать. Наверное, я зайду на часок, но не на весь день. Я останусь здесь, праздновать с миссис Уилсон, мистером Прендергастом и Мод. Им некуда идти. Мириам спросила меня, нельзя ли ей отправиться навестить родных. Я сказала, что она может уйти вечером перед Рождеством, а вернуться через день после Рождества. Я сказала, что если она попытается вернуться раньше, то ей дверь не откроют!

– Наверное, меня не будет недели две, – сказал он. – Хотел бы я не ехать, Присс. Мне неприятно думать, что две незамужние тетушки будут все время вокруг меня суетиться.

– Но ты только подумай, какую радость ты им подаришь, Джеральд! – возразила она. – Ты, наверное, вернешься, растолстев от гусятины и пирожков, которыми они будут тебя закармливать.

Он поморщился, а она рассмеялась.

– Рождество – это чудесное время, чтобы быть с семьей, – добавила она. – Помню… – Но она сразу же замолчала и снова ему улыбнулась.

– Правда, Присс? – Он провел пальцем по ее щеке. – Может, мы отпразднуем Рождество до моего отъезда? Я пришлю гуся, чтобы миссис Уилсон его нафаршировала, принесу остролист. И мы будем петь рождественские песни и сделаем все, что положено. Хочешь?

– Это было бы чудесно, Джеральд, – ответила она. И потому весь день перед его отъездом к тетушкам они провели, украшая гостиную остролистом и плетями плюща, которые закрепляли на рамах картин, а на столах ставили сосновые ветки. И он вскарабкался на стул, рядом с которым она встала с вытянутыми руками, чтобы поймать его, если он начнет падать, и подвесил к потолку ветку омелы, чуть сбоку от двери.

Вечером Джеральд вернулся в атласных панталонах и фраке из парчи, со сложно повязанным шейным платком, словно собирался отправиться на бал в рези<-денцию принца-регента. А она нарядилась в изящное платье из темно-зеленого шелка и надела подаренные им браслет и серьги.

– Ты очень красивая, Присс, – сказал он, беря ее за руки и целуя в щеку.