— Посмотрим, — лаконично ответил он. — Хотите завтракать?

Она попыталась сдержать сарказм. Сказанных ею слов было уже достаточно.

— Несмотря на ваше любезное предложение, я ограничусь кофе.

В первый раз после того как Ренни встала, Джаррет удостоил ее взглядом.

Поднятый воротник мехового пальто и опущенный край маленькой модной шляпы не могли скрыть того, что с ней произошло. Кожа была очень бледной, на щеках виднелись следы слез, веки припухли, а кончик носа приобрел неестественно красный оттенок. С левой стороны лицо вздулось, там багровел синяк.

Можно было себе представить, что творится в других частях тела. Он вспомнил жадные губы Тома у нее на груди, затем на том же месте — свои собственные. Джаррет стиснул зубы, вылил холодные остатки кофе в костер и встал.

— Я сворачиваю палатку, — сказал он. — Будьте готовы ехать, когда я закончу.

Слезы прихлынули к ее глазам, но, зажмурившись, она сдержала их. Ренни посмотрела, как Джаррет удаляется к палатке, и начала действовать быстрыми, аккуратными движениями. Она осторожно ощупала свое лицо и обнаружила отдающую болью припухлость на подбородке. Она точно не помнила, кто ее так ударил, но не могла забыть осуждающего взгляда Джаррета. Ренни могла найти только одно объяснение его холодному, пренебрежительному отношению — он во всем винил ее одну.

Она покончила с кофе и ждала около своей кобылы, когда Джаррет соберет палатку. Он подсадил ее в седло. Ренни показалось, что его прикосновение было особенно обезличенным, как будто он не мог выносить даже случайный контакт. Она с осторожностью устроилась в седле, более чем когда-либо ощущая боль в промежности. Джаррет вновь устремил на нее немигающий взгляд, в котором, как ей казалось, отражалось неодобрение. Она решила его проигнорировать.

Джаррет тщательно проверил все ремни на Альбион.

— Что у вас надето под этим? — спросил он. Ренни заморгала глазами.

— Прошу прощения?

Он поднял края ее пальто и серого шерстяного платья.

— Под этим, — нетерпеливо повторил он. — Что вы поддеваете под это?

Ренни залилась краской.

— Я не думаю, что это должно хоть как-то вас беспокоить.

— Такое впечатление, что вы не можете ехать, так как у вас задняя часть примерзла к седлу, — сказал Джаррет. удерживая на месте Альбион, уже готовую сорваться с места. — Какая еще женщина станет тащиться по этой стране в такой одежде, как у вас? У вас ведь нет одежды для верховой езды? Или женского седла?

Он вздохнул.

— Ладно, забудьте мои слова о женском седле. По этой местности вы не проехали бы на нем и двадцати метров.

— Я проехала без вашего совета значительно дальше, мистер Салливан, — собрав остатки гордости, ответила Ренни.

— Вы проехали так далеко вопреки моему совету, мисс Деннехи, — холодно сказал Джаррет, — и, смею вам напомнить, без моей помощи вас уже не было бы в живых. Так что вы поддеваете под это?

— Фланелевые подштанники и шерстяные гамаши. Удовлетворенный ответом, Джаррет отвернулся и сел на лошадь.

— Держитесь ко мне поближе, — сказал он, хлопнул поводьями и направил Зилли вперед.

На обратное пути в Эхо-Фолз они разговаривали мало. За исключением нескольких кратких замечаний по поводу того, как Ренни должна править лошадью, Джаррет не проронил ни слова. Ренни только один раз попросила остановиться, чтобы справить нужду. После этого Джаррет останавливался с регулярными интервалами. Ренни посчитала, что он просто не желает слышать ее голос.

Небо было ослепительно-голубого цвета. Но его красота сейчас не интересовала Ренни.