Джаррет находил все это захватывающим. Он стоял, прислонившись здоровым плечом к колонне, с небольшим саквояжем у ног. Его шляпа со следами от пота на ленте среди окружавших ее котелков и капоров казалась неуместной, кожаный пыльник на фоне безупречно сшитых френчей и пелерин выглядел совершенно немодным. С печальной улыбкой Джаррет подумал, что будет выглядеть странно для окружающих до тех пор, пока не доберется до Канзас-Сити, а может быть, даже и до Денвера. Благодаря таким людям, как Джей Мак, прокладывающим рельсы везде, где есть свободное пространство, поезд просто перемещал путешественников из одного цивилизованного места в другое, схожее с первым как две капли воды.

Джаррет подозревал, что на вокзале сейчас находится множество людей, которые могут с ним не согласиться, но не собирался менять своего мнения. Он скучал по равнинам и по дикой, вызывающей красоте Скалистых гор. Он хотел окунуть свои ладони в холодный горный поток и утолить жажду кристально чистой водой. Он мечтал пить кофе, густой как чернила, играть в карты в тихом салуне и смеяться над грубой шуткой непристойной женщины.

Он был рад вернуться. Более или менее. В Нью-Йорке оставалось все же кое-что, чего ему будет не хватать.

Захваченный своими мыслями, Джаррет только тогда понял, что поднявшаяся вокруг суета имеет к нему прямое отношение, когда был взят в кольцо. Бросив беглый взгляд на троих подошедших мужчин, он продолжал стоять, небрежно прислонившись к колонне.

— Чем я могу помочь вам, джентльмены? — спокойно спросил он.

Джеймс Тедди не стал отвечать.

— Все правильно, это он. Вы его узнаете? — сказал он, обращаясь к своим спутникам.

Его друзья медлили с ответом, и тогда заговорил Джаррет.

— Все правильно, ребята. Я вас всех узнаю. Венчание мисс Деннехи. Вы втроем отстаивали интересы Холлиса Бэнкса.

— Вот видите? — спросил Тедди. — Он это признает. А теперь спросите его насчет сегодняшнего утра на Джонс-стрит.

На лице Джаррета не отразилось ничего, но слова Тедди отдались в нем как удар в солнечное сплетение. Теперь не было сомнений в том, что же именно увидела Ренни. Лицо друга Холлиса Бэнкса, замеченное ею в толпе, напомнило Ренни обо всем, что она ставит под угрозу этим поцелуем. Джаррет взглянул на троицу, пытаясь оценить степень опасности.

Тот, который вел беседу, был мускулистым, похожим на быка. Это говорило о том, что он вряд ли хороший боец, так как привык, что большинство людей пугается одного его вида. Его белокурый друг казался слабым, но, возможно, отличался проворностью, а вот их темноволосый энергичный компаньон был тяжеловесом. При нормальных обстоятельствах Джаррет мог бы, проявляя осторожность, не слишком беспокоиться из-за этих парней. Раненое плечо изменило обстоятельства.

Ренни следовало сказать ему о том, что она видела, По крайней мере тогда он был бы настороже. Глядя перед собой, Джаррет подумал, что Холлис Бэнкс на этот раз сумел избежать обстрела, пробравшись в «мертвую зону».

— Что я могу сделать для вас, ребята? — спросил он.

Джеймс Тедди обменялся взглядами со своими друзьями и слегка кивнул. Джаррет понял, что сейчас все начнется.

От первого удара, который нанес ему блондин, Джаррет сумел увернуться. Кулак блондина врезался в колонну, и он взвыл от боли. Тяжеловесу повезло больше. От удара его кулака, пришедшегося прямо в челюсть, Салливан покачнулся назад, от удара Тедди — закружился на месте. Джаррет не успел ответить, как подскочил блондин и безошибочно нанес удар в раненое плечо. От боли Джаррет едва не потерял сознание. Он сгорбился, пытаясь защитить плечо и дотянуться до своего пистолета. Боль разлилась по плечу и по тыльной стороне руки. Джаррет больше не чувствовал своего запястья, пальцы онемели.

Страх охватил его. Джаррет левой рукой прикрыл лицо, но зато оставил беззащитным солнечное сплетение.