— А какое я тебе сказал?

— Ну, сам знаешь…

— А если не знаю.

— Александровна, — нерешительно сказала я.

— Вот это ты правильно сделала. Вот это умница!

Саша наклонился и поцеловал меня. Возбуждение охватило все мое тело. Его губы показались мне родными, самыми близкими на свете. А самое главное, что они были мужскими… Такими сильными и такими ненасытными. Как только Саша отстранился, я поджала ноги под себя и откинулась на спинку дивана Я сидела, словно мумия, не шевелясь, смотрела на Александра и ждала того страшного вопроса, которого боялась больше всего. Этот вопрос нельзя перенести ни на завтра, ни на послезавтра. Я знала, если Саша его задаст, я еще глубже почувствую собственное ничтожество.

— А ты что без дочери-то? У родителей оставила? Она не болеет?

— Что?!

— Я говорю, дочка где? Как она себя чувствует? Обещаешь, что ты мне ее сегодня покажешь?

— Показать?! Дочку?!

— Ну да, что ты так перепугалась? Послушай, как хоть тебя зовут? Мы с тобой ведь познакомиться так и не успели. Обстоятельства не те были. Как тебя зовут-то?

— Ольга.

— А меня Саша.

— Я это поняла, как только вы предложили отчество моей дочери. Вернее, ты предложил.

— Точно! Послушай, а ты чего так в лице изменилась, когда я тебя про дочь спросил?

— Ничего я не изменилась, — мой голос предательски дрожал. — Просто моя дочь осталась в Штатах…

Так ты туда, оказывается, рожать ездила! Побоялась, что малышка не перенесет перелет? Наверно, у тебя там близкие родственники, чужим не оставишь.. А зря ты побоялась везти ее. Сейчас «звезды» едут рожать в Штаты, и ничего, все с детьми возвращаются.

— Если бы я была «звездой», я бы тоже вернулась с ребенком, — проговорила я, словцо в бреду, и почувствовала, что меня опять начало лихорадить.

— Почему?

— Потому что у «звезд» полно денег, а у простых смертных их нет.

— Тебе что, ребенку на билет не хватило, что ли?

Я предпочла промолчать, потому что этот разговор мог привести меня к новой истерике.

— Ну ладно, можешь не отвечать. Но знай, я как глава семейства долго этого не потерплю. Ребенок должен быть с родителями. Это все ерунда, когда говорят, что ребенок до трех месяцев только спит и вообще не узнает окружающих. Он тебя запомнил с тою самого момента, как появился на свет. Ты только представь, он же сейчас тоскует.

Эти слова ранили меня в самое сердце, и я тихонько всхлипнула.

— Прости, я совсем не хотел тебя обидеть, — виновато сказал Александр. — Пусть наш ребенок поживет у твоих родственников столько, сколько нужно, а когда придет время, мы его заберем. Я ни на чем не буду настаивать.

Я пришла в замешательство. Если этот человек так откровенно надо мной издевается, те это очень жестоко, а если он говорит искренне, то тогда я полная идиотка и ничего не смыслю в жизни.

— Саша, ты надо мной смеешься?

С волнением и страхом ждала ответа.

— С чего ты взяла?

— Не знаю. Мне так кажется…

— Когда кажется, нужно креститься!

— Я не крещеная.

— А зря…

— Я просто не успела, но это не значит, что я не верю в Бога. Я очень сильно верю и ему всегда найдется место в моей душе.

— Тогда тебе нужно окреститься. Самое главное, что ты уже к этому пришла.

— Я обязательно это сделаю. Обязательнее обещаю.

В его глазах забегали маленькие лукавые чертики.