Надежда совершенно не изменилась за те два года, что мы не виделись, только чуть-чуть пополнела, но я ей этого не сказала, чтобы не расстраивать. У нее в квартире была чистота, тишина, на плите варился обед, сама Надежда была спокойная и довольная, сидела в чистой кухне и что-то там делала по работе — на кухонном столе были разложены какие-то чертежи и схемы.

 — Ты что это, теперь надомница?

 — Да, на транспорт не надо деньги тратить, на работу раз в неделю ходим.

 — Здорово устроились!

 Надежда без сожаления оторвалась от своих схем, убрала все, поставила чайник и накрыла на стол.

 — Может, ты есть хочешь?

 — Да нет, спасибо, чайку попьем, и все. За чаем мы вспомнили старых знакомых, перечислили всех бывших сотрудников, кто где, и так увлеклись, что незаметно съели полторта. Надежда заахала насчет фигуры, налила нам по рюмочке сухого вина, потом спросила:

 — У тебя покурить есть?

 — Есть, а что?

 — Давай скорей покурим, а то мне Саша не разрешает, я на тебя все свалю.

 Смешно: взрослая разумная женщина, а мужа боится из-за какой-то ерунды!

 Надежда только махнула рукой — себе дороже!

 — Ну, как ты. Мила, живешь? Выглядишь вроде ничего, похудела, — с завистью сказала Надежда, — есть у тебя кто-нибудь?

 — Да ко мне, кажется, муж вернулся.

 — Кажется? Ты что, еще не уверена?

 — Ну да, думаю пока.

 — Но ты ведь ко мне не поэтому, с мужем-то и сама сумеешь разобраться?

 — Надежда смотрела внимательно.

 — Скажи, Надя, у вас тут на площадке соседи погибли, муж жену убил, а потом сам…

 — Был такой случай, — осторожно сказала Надежда.

 — А ты про это что-нибудь знаешь?

 — Знаю, — Надежда усмехнулась, — кое-что интересное знаю.

 Я раздумывала недолго. Надежда не тот человек, с которым можно ходить вокруг да около, она сразу поймет, что я что-то скрываю, и я решилась.

 — Сан Саныч когда с работы придет?

 — Часа через полтора.

 — Тогда успеем. Сначала я тебе все подробно расскажу, а потом ты мне про соседей, ладно?

 — Ладно.

 И я опять, как вчера Борьке, рассказала Надежде всю эту немыслимую историю. Надежда слушала, не перебивая, только в глазах у нее плясали странные огоньки.

 — Ну вот, Нина перепутала сумку, убежала домой, а потом ее убили.

 — Ее не убили, то есть убили, но не муж и не из ревности.

 — А откуда ты знаешь?

 И теперь уже Надежда рассказала мне свою невероятную историю. Она долго распространялась про кассету, про видеомагнитофон, про запись-перезапись, я не очень поняла, но поверила ей на слово.

 — И вот. Милка, я все думала, почему же их убили, зачем, а теперь еще ты с этими деньгами, совсем непонятно.

 — А мне так напротив, все понятно, кто шляпку спер, тот и тетку пришил, то есть наоборот, кто этих твоих соседей шлепнул, тот и деньги прихватил.

 — А вот я тебе сейчас такое скажу, что держись за диван, а то упадешь: сумочку-то у Нинки сперли!

 — Как так?

 — Да вот так. В понедельник соседка ее встретила, идет без сумки, говорит, вырвали сумочку прямо из рук, шпана какая-то.

 — А где, не сказала?

 — Не сказала, а соседка не спросила, говорит, Нина и так расстроена была.