— Сожалею, сержант, но, похоже, ваше продвижение по службе откладывается. Что ж, возможно, в следующий раз вам повезет больше.

После его ухода настало неловкое молчание. Морган простоял минуту, бездумно глядя в пространство. Потом, не говоря ни слова, повернулся и выбежал из кабинета.

Ник вынул из кармана бумажник, достал из него купюру в один фунт и положил на стол перед Мэллори.

— Я ошибся, — сказал он просто.

— Я не в претензии. Бруно Фолкнер действительно крайне неуравновешенный и опасный человек, который, к сожалению, пока остается на свободе.

— И все же я был не прав.

— Не берите себе в голову. — Мэллори встал и потянулся за плащом. — Если знаете какой-нибудь подходящий бар, открытый в воскресенье после полудня, приглашаю вас на запоздалый ланч. Прокутим эти незаслуженно полученные деньги.

Когда они вырулили с паркинга, ливень усилился. Ник знал неплохой и не очень дорогой итальянский ресторанчик, который недавно открылся в одном из северных кварталов. Они миновали здание больницы и углубились в тесный лабиринт улочек, направляясь ко вновь застроенной Иннер Ринг-стрит.

Залитый дождем город был пуст. Дворники едва справлялись с работой, не успевая смахивать воду с лобового стекла. Ехали молча. Впрочем, Ник, подавленный тем, что произошло, все равно был не в состоянии ни о чем думать и вел машину, как автомат.

Они свернули в очередную улицу. И тут Мэллори вдруг схватил его за плечо.

— А это еще что такое?

Ник инстинктивно нажал на тормоз. Посреди мостовой валялся мотоцикл, возле которого сцепились двое мужчин. Один из них был патрульным в черном шлеме и тяжелом непромокаемом плаще. Второй мужчина был в одной рубашке и брюках. Босиком.

Изловчившись, он сбил патрульного с ног и, вскочив на его мотоцикл, с ревом помчался вдоль улицы.

Ник крутанул руль и развернул машину поперек проезжей части, пытаясь преградить дорогу беглецу. Тот резко свернул в сторону. Мотоцикл занесло, и он оставил вмятину на дверце «мини-купера». Перед Ником мелькнуло искаженное гримасой лицо. Бомбардир Дойль! Ну, уж этого он не упустит! Он рванул машину с места, вылетев на тротуар, едва не врезался в старомодный газовый фонарь и ринулся в погоню.

А в это самое время Джек Морган подъехал к дому Фолкнера. На его стук открыла Джоан Хартманн. Она была очень бледна, с опухшими от слез глазами, однако вполне владела собой. Через руку у нее было переброшено несколько платьев.

— Это ты. Джек… А я вот собираю вещи.

Морган кивнул. Для него не было тайной, что Джоан время от времени оставалась здесь на ночь. Он медленно проговорил:

— Бруно не убивал Грэйс Паккард.

Она повернулась.

— Что?..

— Когда мы приехали, полицейские как раз допрашивали ее парня. Он во всем сознался. И это подкреплено доказательствами.

— Но ведь Бруно сказал… — у нее сорвался голос.

Морган осторожно обнял ее за плечи.

— Я знаю. Но это неправда. Он просто хотел над нами поиздеваться. Похоже, вся эта история его забавляла.

Джоан прошептала:

— Он никогда не переменится…

Морган покачал головой.

— Боюсь, что нет.

— А где он сейчас?

— Вышел за минуту до меня. И я видел, что он пошел пешком, несмотря на дождь.

— Тогда нам нужно торопиться. Я только соберу вещи.

— Ты не хочешь с ним увидеться?

— Ни за что на свете.

Это было сказано тоном, не терпящим возражений. Стоя в дверях спальни, Морган смотрел, как Джоан раскладывает на постели свои платья и еще какие-то мелочи, вынутые из ящика туалетного столика.

Потом она подошла к стенному шкафу.