Его записали, выдали направление и он, осчастливленный, помчался домой, хотя понимал, что там ему врежут.

И это становилось все чаще...

Из-за его несносного характера, да и у Нэли - характер не сахар, и у папы тоже... Но в конце концов, ведь это действительно ЕГО СУДЬБА! И неизвестно, работает ли в этом издательстве Елена Николаевна?..

Митя вошел в столовую как нашкодивший котенок, который знает, что побьют, но надеется, что не очень сильно. Он поцеловал Нэлю, поздоровался с папой, сразу сказал, что хочет есть (он задабривал своих противников) и тут же рассказал о распределении, решив с этим не тянуть. Сообщил, что распределили его в лучшее издательство иностранной литературы в Союзе...

- Я же говорил, не высовывайся! - Прогремел папа.

- Надо было решать сегодня, - ответил Митя, собираясь держаться.

- А почему в издательство? - Менее громко, но мрачно спросил папа.

- Ничего другого не было, - стойко соврал Митя и увидел осуждающий нэлин взгляд.

- А почему именно это?

- Отличная фирма, - уже несколько раздраженно ответил Митя.

Папа вспылил от нахального тона и собирался задать зятьку перцу, но вдруг решил, что не станет этого делать, пусть тот практикует, где хочет, эта практика ничего не значит. Вот на следующую - рыбка золотая заметана и Мите никуда не деться. Не для этого мозгляка Трофим старается, - для своей любимой дочечки.

Поэтому он враз прекратил разговор и ушел к себе в кабинет, а Нэля только покачала головой на митину выходку: ну что с ним сделаешь?..

Нэля считала Митю несмышленышем, без царя в голове, и думала, что только она и папа могут вывести Митю на истинный путь, сам он ничего не сумеет добиться.

Митя обрадовался, что скандал миновал, а на себя разозлился, - на свою инфантильную импульсивность: надо ему было рыпнуться в это издательство! Нужна ему эта Елена Николаевна?.. И ответил себе: вовсе не так уж и нужна... Просто интересно было бы встретиться.

Литературное учреждение, куда отправился на временную работу Митя, было настолько огромным комбинатом, что можно было проработать месяцы и не встретиться.

Мите казалось, что как только он войдет в это здание, так тут же столкнется с Еленой Николаевной. Или вдруг окажется, что руководителем его практики является все та же Елена Николаевна...

Он думал об этом, бегом преодолевая короткий путь от метро, - Наносил липкий мягкий снег, наверное, уже последний в этом

году. Волосы у Мити встрепались, лицо горело от снега и ветра и он не видел, что мимо него прошла Елена Николаевна.

Она медленно шла к метро, уставшая после дежурства, и сразу увидела Митю... Поняв, что он ее не заметил, она остановилась и

проследила за ним... Так и есть! Он вошел в их здание. Значит... он, скорее всего, пришел к ним на практику и в течение

долгого времени она сможет видеть его каждый день.

Это не обрадовало, а встревожило ее, и она совсем уже понуро поплелась домой, продумывая, как сделать так, чтобы дольше его не увидеть.

Елена Николаевна стала приходить на работу загодя, а уходить

- много позже. Прекратила пить кофе в буфете и обедать в столовой. Таскала из дома бутерброды и завела систему чаепития.

Ее новая молодая приятельница, пришедшая из Университета, Вера, удивлялась сначала, а потом стала приставать с расспросами, что такое с Лелей произошло?..

Но Елена Николаевна знала, что никогда и никому не откроет свою тайну, плохо что Кира узнала, но с Кирой они встречались все реже и реже.

Теперь была новая подруга - Вера, девушка раскованная, умненькая, и с необычной внешностью: зеленоватые выпуклые льдистые глаза, гладкое белое несколько неподвижное лицо, рыжие огромные

волосы и как лаком покрытые красные крупные губы четкой обрисовки. Фигура у Веры была великолепная - высокая, сильная, необыкновенно соразмерная. Вера нравилась Елене Николаевне своей независимостью, оригинальностью, и, в принципе, - добротой, хотя по внешнему виду этого сказать было нельзя.