Рейчел кивнула.

— Понимаю. — Она представила, как бродит в одиночестве по берегу моря, словно жена моряка, с нетерпением ожидающая его возвращения. Эта роль показалась ей малопривлекательной. — Буду скучать и считать дни до твоего возвращения, — сказала Рейчел.

— Нет, — тихо сказал Джеймс. — Ты не можешь дожидаться меня здесь. — Он тяжко вздохнул. — Я не знаю, когда смогу сюда вырваться.

Рейчел неподвижно смотрела на него и молилась про себя только об одном, чтобы не утратить в последний момент чувства собственного достоинства.

— Ну ничего страшного. — Она положила ладонь ему на грудь. — Думаю, ты меня неправильно понял. Я хотела сказать, что, разумеется, буду скучать по тебе, но мы могли бы иногда встречаться и…

— Рейчел! Опомнись, что ты говоришь?! — вскричал Джеймс. — Почему ты все так чертовски усложняешь? — Он попытался поцеловать ее, но Рейчел отвернулась. — Неужели ты думаешь, что я могу с тобой расстаться? В Лондон мы летим вместе. — Он глубоко вздохнул. — Дорогая, не смотри на меня так, будто не понимаешь, о чем я говорю. Я хочу, чтобы ты жила со мной, стала частью моей жизни. — Глаза его потемнели. — Если у тебя есть возражения, выскажись прямо сейчас.

Странный звук вырвался у Рейчел, похожий то ли на смех, то ли на рыдание. Как ответить, чтобы не выдать своего разочарования? Она посмотрела на него и поцеловала. Джеймс посадил ее к себе на колени, он целовал и гладил ее тело, пока Рейчел не начала задыхаться от вспыхнувшего желания. Тогда он остановился.

— Еще немного, и я бы овладел тобой прямо здесь, — признался он, тяжело дыша.

Они вернулись в замок, в мир, который они создавали вместе. К постели, где они пытались удовлетворить взаимную страсть, которую невозможно было насытить и которая грозила уничтожить их обоих.

Встать им предстояло на рассвете, самолет Джеймса ждал их на борт около восьми часов утра. Но лихорадочное желание всю ночь не давало им покоя. Стоило Рейчел заснуть, как губы и руки Джеймса снова возбуждали ее. И они любили друг друга всю ночь, не разлучаясь даже на время короткого сна.

— Я замучил тебя, любимая? — спрашивал он шепотом. — Ты устала?

— Нет, — так же шепотом отвечала Рейчел, изнемогая от желания. Ей по-прежнему хотелось прикасаться к нему, ловить его дыхание, ощущать его в себе. Когда засыпал он, не выпуская из рук ее тела, она смотрела на него с нежностью и улыбалась. Даже во сне эта улыбка сохранялась на ее губах, а в ушах звучал шепот Джеймса.

Рейчел впервые с такой полнотой ощущала свою принадлежность мужчине. Но и Джеймс принадлежал ей. На исходе ночи они лежали рядом без сил.

— А я ведь почти ничего не знаю о тебе, — вдруг сказала Рейчел.

— Что бы ты хотела узнать? Хочешь, я расскажу тебе романтическую историю любви моих прародителей, которые принадлежали к двум враждебным кланам?

— Лучше расскажи о себе, — попросила Рейчел.

— Даже не знаю, с чего начать, — задумался Джеймс.

— Начни с самого начала, — предложила Рейчел и прижалась щекой к его плечу.

Чтобы доставить ей удовольствие, он рассказал о своих родителях, о детских годах, проведенных с дедом после ранней смерти матери. Рассказал о том, как заработал свой первый миллион.

— Я совершил рискованную сделку, и мне повезло. Мог потерять все, что имел.

— Думаю, это не везение, а твое гениальное предвидение, — заметила Рейчел.

— Не знаю. Потом я уже так не рисковал, но сумел увеличить свой капитал, который вкладывал в недвижимость, землю.