– Дело в том, что ты никогда больше не наденешь эту вещь.

– Мне казалось, мы собираемся на ужин сегодня вечером.

– Не обязательно идти туда, где требуется вечерний наряд.

– А что, если я хочу пойти туда, где нужно быть хорошо одетым?

Симона судорожно сглотнула. Надеть свое лучшее платье и пойти в ресторан с таким красивым мужчиной – разве от этого можно отказаться? Похоже, она ему тоже нравится.

– Я видела твою сторожку, – продолжала настаивать девушка.

– Ну и что? – беззаботно-насмешливо улыбнулся он.

Сим игриво прищурила глаза, мгновенно забыв о недавнем намерении отговорить парня от участия в программе. Теперь она уже не могла отказаться от общества этого красавца, от его добродушного подтрунивания.

– Я помню роспись по мебели перочинным ножом, двух чумазых котят и кучу фланелевых рубашек в шкафу.

– Еще один довод в пользу того, что мне необходим костюм.

– Когда ты его еще сможешь надеть?

– На собственные похороны.

Симона скривилась.

– Которые состоятся...

– Когда ты откажешься провести со мной ночь и я наложу на себя руки.

– Не смешно.

– Согласен. Тогда дождемся чужих похорон. А лучше – свадьбы, – рассмеялся он. – Да, а кроме того, мы сегодня ужинаем в ресторане, не забывай об этом.

Продолжение спора казалось бесполезным.

– Я ценю твою заботу, Симона, но хочу, чтобы ты запомнила одну вещь.

– Какую?

– Я никогда ничего не делаю против собственной воли.

– Теперь понятно, почему тебя так взволновало мое приворотное заклинание, – произнесла она с легкой иронией.

– Что касается тебя, то заклинание не сильно противоречило моим собственным чувствам. Я много думал о нас с тобой...

– Я знаю, – с трудом произнесла девушка. – Но мне действительно не хотелось бы сейчас начинать серьезных отношений.

– Я имел в виду только секс, никаких глубоких привязанностей.

Может, и вправду парень собирается заплатить баснословную цену за этот восторг цвета утреннего неба только ради того, чтобы поужинать с дамой в ресторане, а потом вернуться к привольному существованию среди гор?

– Послушай, ведь ты любишь свой образ жизни.

– Конечно.

– Дело в том, что... – Симона нерешительно подняла руку. – От твоего жилища у меня мурашки по спине бегут. И никакая, даже самая тщательная уборка не спасет положения.

– Тогда мы пойдем к тебе, – предложил он, – это гораздо ближе, чем Кэтскилс.

– Джеймс, ты настоял на участии в совершенно ненужной тебе программе «Мужчины Манхэттена», теперь собираешься купить костюм, чтобы один раз сходить со мной в ресторан. Честно говоря, меня это очень настораживает.

Ну вот. Она сказала то, что было на душе. Нельзя заставлять мужчину менять привычный образ жизни из-за одной сумасшедшей ночи.

Джеймс наклонил голову, словно собирался поцеловать девушку, и прошептал:

– Симона, ты относишься ко всему слишком серьезно.

– То есть? – переспросила она, прижимаясь к красавцу всем телом.

– Ты совершенно права, я люблю свой образ жизни.

– Я знаю.

За завтраком она выслушала много историй, которые, что удивительно, показались очень увлекательными: об экзамене по отлову диких кошек, о спасенных котятах, которые теперь жили в сторожке. И, хотя родные считали его белой вороной, связь с семьей не была потеряна, парень иногда гостил у своего брата в Нью-Йорке.

– Вот поэтому я – закоренелый холостяк.

– Насколько закоренелый?

– Абсолютно.

– Почему?

– Не доверяю женщинам.