— Отец даже не заикался об этом.

— Вот как? — Скотт подбоченился. — А что бы он сказал, узнав, что его дочь проводит время с каким-то оборванцем, у которого за душой ничего нет?

— Не знаю, — промямлила Тейви. — Мне еще не приходилось знакомиться с таким парнем. Но уверена, что отец не осудил бы меня за это.

— Хорошо, — покачал головой Скотт, — продолжай заниматься самообманом. Но признайся, что неразумно встречаться с человеком только из-за того, что он будет работать с твоим отцом.

— Мне не в чем признаваться. — Голос Тейви дрогнул от обиды. Она постаралась сдержаться, хотя чувствовала, что в словах Скотта есть доля правды. — А впрочем, какое тебе дело, как я веду себя в цивилизованном обществе? Ты же там не появляешься.

— Я там ничего не забыл. — Его грубоватый тон напомнил ей разговор, который состоялся между ними в первый день похода. Ей показалось, что от только-только наладившихся отношений не осталось и следа. — Поверь, Принцесса, я достаточно хорошо представляю себе эту жизнь.

Скотт отступил от нее на два шага, сел, откинулся назад, стараясь уменьшить боль в коленках. Тейви смотрела на трепетавший на ветру полог палатки. Ей хотелось как-то успокоить Скотта, вернуть его прежнее расположение. Но как она ни пыталась, придумать ничего не смогла.

В сущности, он не сказал ничего такого, что могло бы ее разозлить. Действительно, она слишком идеализировала отца. Да, она мечтала познакомиться с человеком, который был бы похож на него. Правдой было и то, что она отправилась в горы, чтобы позже пригласить в подобный поход Ричарда Тэппа. Самое неприятное заключалось в том, что под влиянием шампанского она, видимо, преувеличила привлекательность Ричарда.

Но почему Скотт так резко переменился к ней, несмотря на то, что за два дня они преодолели разногласия и стали, по ее мнению, друзьями? Тейви попыталась проанализировать его поведение. Допустим, ему не понравилось, что она самовольно отправилась на прогулку. Но это не причина для ссоры. Скорей всего он расстроился, услышав о существовании Ричарда. Уж не ревность ли взыграла в нем?

Нет, этого не может быть! Он способен почувствовать ревность или даже зависть только к тому, кто проявит большее мастерство в его виде спорта. Но чтобы такой самоуверенный тип ревновал женщину — этого Скотту Кэмфилду не дано.

6

На следующее утро Тейви проснулась от шороха, раздавшегося в палатке. Разлепив веки, она увидела Скотта. Сидя по-турецки спиной к ней, он упаковывал оба рюкзака. Минувшим вечером он не обмолвился с ней ни словом. Она подумала, что он продолжает злиться.

— Скотт!

Он вздрогнул, затем медленно повернулся, прижимая ладони к ребрам.

— Принцесса наконец-то проснулась, — произнес он и тут же добавил: — Пора складывать спальные мешки.

Тейви посмотрела на него долгим взглядом.

— Если ты думаешь, что со своими болячками сможешь тащить и мои вещи, то глубоко ошибаешься. Брось-ка мои пожитки сюда.

Скотт отрицательно замотал головой.

— Ерунда. Я не слабее, чем вчера. Боль совсем утихла. — Он положил черную кожаную сумочку в нижний карман рюкзака.

— А что это?! — спросила Тейви.

— Радио, — ответил Скотт.

— Что же ты слушаешь — кантри или поп-музыку?

— Ни то ни другое, — недовольно буркнул он. — Радио мне нужно для экстренной связи. Скажем, если нам потребуется спасательный вертолет.

— Скотт, советую положить и радио и альпинистское снаряжение в мой рюкзак. Они для тебя достаточно тяжелы.

— Не получится, Принцесса, — сказал он.