Потом крики переросли в один общий вопль.

Старк почувствовал рядом с собой что-то чужое, запахло сухими листьями, и внезапно он понял, что все они здесь. Неслышно двигаясь, чужаки сновали между людьми. Должно быть, им были известны какие-то тайные пути через пустые дома. Над головой Старка в темноте раздался сдавленный смешок, ужасающе похожий на детское хихиканье. Тонкий палец коснулся его лица.

Стрелять было нельзя — слишком много было вокруг людей. Старк закричал и в ярости замахнулся оружием. Но острый ноготь-шпора большого пальца уже уколол его в шею. Какой бы он ни содержал внутри себя наркотик, действовало средство очень быстро. Длинные руки обвились вокруг тела Старка и потащили его в беспамятство. Лишь смутно, очень смутно донеслись звуки панического бегства людей Кушата, бегства на ощупь, сквозь тьму.

Глава 15

Огни зажглись.

На Старка падал насыщенно оранжевый, пронзительный, бьющий по нервам свет. В этом слепящем луче света, будто в мареве разноцветных потоков, струились высокие фигуры.

— Он проснулся, — сказал кто-то.

На груди у Старка, под скрещенными руками, лежал талисман.

— Видите, его глаза открыты.

Старк неуверенно сел, все еще чувствуя на себе действие одурманивающего наркотика. Нагой и безоружный, Старк смотрел на чужаков с бессильной ненавистью и одновременно с тошнотворным страхом. Тело его было покрыто крошечными порезами. Когда Старк шевелился, порезы жгли и ныли.

Подошел Хриллин, держа в руках свой талисман.

— Вы потеряли Кушат, — сказал он, и Старк понял, что чужак обращается не к нему, а сразу ко всем людям, — Вы потеряли Кушат, и наше существование подошло к концу, — Свободной рукой чужак ударил себя в грудь, порезав себя ногтем до крови. Глаза его сверкали злобой. Он извивался и подпрыгивал в какой-то безумной радости. — Ты чувствуешь величие момента? Наконец-то мы погибнем! Все эти долгие-долгие годы мы ждали, терпели, жили как во тьме.

Фигуры за его спиной быстро кружились, кричали без слов.

— Но вы дали нам оружие… — промолвил Старк.

— Оружие? — Хриллин повернулся и взял у одного из своих спутников трубку. Потом наставил на Старка шарообразный конец и принялся нажимать на спуск. Он все нажимал и нажимал и при этом смеялся, — Я сказал, что сила его больше, чем вы думаете! Да, оно убивает, но не врагов. Надежды, мечту, веру — только не врагов…

Хриллин перестал жать на спуск и держал теперь оружие, как дубинку.

— Бан Круаче обещал вам силу. Но у нас нет силы! Город дает нам тепло и свет, дает еду и питье, потому что его построили предки, чтобы мы не знали этих забот. Но больше у нас ничего нет. Все остальное мертво, изношено, бесполезно. Теперь городу конец, конец всему…

Он поднял оружие и ударил им по своему никчемному талисману. Тот разлетелся на куски.

— Конец! — крикнул Хриллин, — Это наша праздничная ночь. Будем танцевать до упаду, смеяться и выкликать имя Бан Круаче!

Он выхватил талисман из рук Старка, разбил его, и связь прервалась навсегда.

Чужаки сгрудились в оранжевом свете вокруг Старка, образовали полукруг и принялись колоть его своими шпорами. И смеялись, смеялись…

Он бежал по бесконечным улицам, сворачивая наугад, и наконец оказался на окраине города, далеко от главной дороги. С одной стороны над крышами возвышалась огромная каменная башня, а с другой — где, как думал Старк, проходила граница города — было темно, будто хозяева поставили барьер темноты между собой и людьми Кушата.

Теперь людям предстояло узнать, что подаренное оружие бесполезно. Сколько их осмелились бы вернуться в город и пройти через кромешную тьму с одними лишь шпагами в руках? Вряд ли подобных смельчаков найдется достаточно много, чтоб помочь ему.