– Среди мирской публики бытует мнение, что теологи яростно спорили, сколько ангелов умещается на кончике иглы. Вряд ли твой вопрос покажется нелепее.

– А они выяснили сколько?

– Этот вопрос никогда не рассматривался всерьез. Яростные споры теологов – всего лишь легенда. Но если бы и рассматривался, ответ был бы простым: столько, сколько угодно Богу. Сэм, о чем ты хотела спросить?

– Представь, есть женщина, она будто вымышленный персонаж, ее играют, но она живая, настоящая, – говорит Саманта и поднимает руку, предупреждая вопрос. – Не спрашивай, как это возможно, я и сама не знаю. Просто представь, что она такая. Она будто бы списана с женщины в нашем мире: выглядит так же, говорит так же, по всем внешним признакам они – один и тот же человек. К тому же первая не могла бы существовать, если бы вторая не стала играть ее. Я хочу знать, они один и тот же человек? Одна ли у них душа?

Нейл хмурится, а Саманта вспоминает его в шестнадцать лет и едва сдерживает смешок.

– Значит, первая женщина – копия второй, но не клон? То есть не создана из генетического материала первой?

– Вряд ли.

– Но первая все же произошла от второй, хотя и неким непостижимым образом?

– Да.

– Не буду спрашивать про детали этой процедуры. Приму как данное.

– Спасибо.

– Не могу ручаться за мнение всей католической церкви, но мое личное таково: они – разные люди. Если упростить до крайности, католическое учение по поводу твоего вопроса говорит: то, что может развиться в человека, наделено собственной душой. Сделай свой клон – и он будет другой личностью, отличной от тебя не меньше, чем отличны друг от друга идентичные близнецы. Мы больше чем просто сумма генов. У каждого из нас свои мысли, впечатления и переживания. У каждого – своя душа.

– Думаешь, у нее тоже?

Нейл смотрит на Саманту странно, но отвечает на вопрос.

– Думаю, да. Ведь у нее есть свои впечатления, свои мысли?

Саманта кивает.

– Если она живет свой жизнью, у нее есть душа. Отношения между двумя описанными тобой женщинами – что-то среднее между отношениями матери к ребенку и сестры к сестре. Конечно, отношения твоих женщин основаны на другом и лишь отдаленно напоминают названные мной. Но сути это не меняет.

– А если женщин разделяет время? Будет это реинкарнацией?

– Для католика – нет. Наша доктрина не предусматривает реинкарнацию. Не могу сказать, как вопрос решили бы другие веры. Но, судя по твоим словам, здесь не очень-то и нужна реинкарнация. Как ни определяй, первая женщина – самостоятельный, полноценный человек.

– Ладно, – соглашается Саманта.

– Помни, я всего лишь высказал свое мнение. Ели хочешь официальное заключение церкви, мне придется обратиться к папе римскому. Думаю, процедура слегка затянется.

Саманта улыбается:

– Не стоит. Ты мне ответил, и притом хорошо. Ты мне помог. Нейл, спасибо большое.

– Всегда рад. А ты не могла бы объяснить, к чему все это?

– Сложно объяснить.

– Сдается мне, ты собираешь материал для фантастического рассказа.

– Да, очень похоже на то, – отвечает Саманта.

Дорогой!

Добро пожаловать на Циркерию! Знаю: Коллинз загнала тебя работой по проекту, так что я не увижу тебя перед тем, как спущусь на поверхность планеты для переговоров. Я в группе охраны капитана. Он считает, что дело предстоит скучное и утомительное. Не трать на работу ни секунды больше, чем требует Коллинз. Встретимся завтра!

Целую-целую, люблю-люблю.

P. S. Целую!

P.