Ульдиссиан задрожал.

«Не могло это все быть сном! Не могло…»

Садясь, он оперся ладонью о землю, глубоко впившись в нее ногтями. Каждый мускул, каждая жилка ныли, словно сын Диомеда действительно только что бился с ангелом… однако будь это так, вокруг вряд ли царил бы мир да покой: их схватка весь лагерь бы переполошила.

«Это просто кошмарный сон, – твердо сказал себе Ульдиссиан. – Просто кошмарный сон… бояться тут нечего…»

Но тут он невзначай бросил взгляд вниз, и…

И увидел, что земля вокруг опирающейся о нее ладони выжжена более чем на ярд.

* * *

«Как это кстати», – подумал Зорун Цин, завершив прорицание.

Семиугольник, вычерченный им на земле, еще неярко мерцал искорками остаточных магических сил. По-прежнему удерживая использованный для предпринятого кристалл на золотой цепочке над центром фигуры, маг устремил взгляд вперед, в чащу джунглей.

«Как кстати… этот Ульдиссиан уль-Диомед сам идет со мной повидаться».

Выпрямившись, кеджани стер семиугольник подошвой, вместе с землей расшвыряв в стороны искорки неразвеявшегося волшебства, и оглянулся на стоявших сзади. Кроме Терула при топоре и факеле, его сопровождала полудюжина стражников в свободных алых одеждах и золотых кирасах верховного совета кланов. Стражей навязали ему «наниматели» и, весьма вероятно, не столько ради помощи в деле, сколько для слежки за чародеем. Советники, как всегда, остерегались доверять даже тому, кому сами же все и поручили.

Зорун едва слышно хмыкнул себе под нос. Остерегаются… и правильно делают.

Внезапно кусты впереди дрогнули, словно навстречу, из джунглей, шел некто довольно крупных размеров. Поспешно сунув кристалл в кошель у пояса, маг приготовил новое заклинание. Терул грозно рыкнул и выступил вперед, заслоняя собою хозяина. Стражники взяли оружие на изготовку, однако остались на месте.

Из темных зарослей на поляну выломился человек с виду лет этак под тридцать. Некогда крепкий и гибкий, он до сих пор держался с достоинством, свидетельствовавшим о принадлежности к высшим кастам. Однако все его тело, включая лицо, покрывали черные пятна – едва ли не ожоги, а выглядел он, будто который уж день ничего не ел и не пил. Лицо его еще сохраняло следы былой красоты… только вот в пристальном, ясном взоре чувствовалось нечто, граничащее с безумием.

С безумием… а может, он зачумлен?

– Стой, где стоишь, – велел маг, подняв руку и начав вычерчивать в воздухе знак. – Ближе не подходи.

Чужак страдальчески улыбнулся, устремив взгляд за спину мага. Только тут Зорун и прочие заметили, что десны его почернели, а зубы искрошены.

– Ты, – прохрипел незнакомец. – Лучше бы… ты…

Зорун нараспев затянул заклинание, и вышедший из кустов рухнул наземь.

Несколькие из стражников шагнули было вперед, но чародей взмахом руки велел им остаться на месте. Нет, заботился он отнюдь не о них – о себе. Если чужак действительно зачумлен, подхватить от него заразу можно и через сопровождающих.

Способ быстро и безо всякого риска выяснить правду имелся. Сунув руку в другой кошель, Зорун извлек из него небольшую шкатулку, которую неизменно носил при себе с тех самых пор, как Кеджан в последний раз навестило чумное поветрие. В шкатулке той хранилась мука, смолотая из костей жертвы сей страшной хвори. Разумеется, тело, дабы истребить заразу, вначале предали огню, но кости память о ней сохранили. Если упавший заражен чем-то подобным, порошок поднимется с ладони в воздух и осядет на чужака.

Бормоча заклинание, маг зачерпнул из шкатулки потребную порцию костной муки.