— Да ну тебя! Нету там никого, — убеждает ее Мадикен.

Она догадалась, что Лисабет выдумала привидение, потому что она затосковала по дому, но не хочет об этом говорить.

Но раз Лисабет выдумала привидение, значит, оно там действительно есть и в любую минуту может открыть дверь и выглянуть из шкафа. Не дожидаясь этой минуты, Лисабет что есть мочи завопила:

— Хочу домой!

— Тише, Лисабет. А то Майя тебя услышит, — успокаивает ее Мадикен.

Но куда там! Лисабет заорала еще громче, так что Майя сломя голову прибежала к девочкам.

— Я хочу домой! — кричит Лисабет. — Потому что в шкафу сидит при-ви-и-и-дение!

Тетя и дядя Карлссон, и Туре тоже пришли узнать, что случилось.

— Да что вы, детки! Нет у нас в Аппелькюллене никаких привидений, — говорит тетя Карлссон.

— Да-а-а, как же! Их тут полный гардероб! — хнычет Лисабет. — Домой хочу-у-у!

Мадикен не знает, куда деваться от стыда, и ей жалко бедных Карлссонов.

— Сейчас я пойду и позвоню Альве, — говорит Майя.

— Позвони! И скажи ей, что я хочу домой, — говорит сквозь всхлипывания Лисабет.

Дядя Карлссон ее пожалел:

— Ну, не плачь, пожалуйста, деточка! Сейчас ты поедешь домой. Только не плачь!

И после того, как Майя поговорила с Альвой, Карлссоны исполнили желание Лисабет. Туре идет запрягать Конке. Бедный Туре и бедный Конке! Оба целый день проработали, и вот приходится на ночь глядя снова отправляться в дорогу, чтобы отвезти домой двух глупеньких девочек. Повезло им, что в Аппелькюллене живут такие добрые люди!

Мадикен стыдно, но в то же время она все-таки рада, что ее посадили в повозку и повозка выехала за ворота Аппелькюллена. А Лисабет даже не оборачивается, чтобы помахать на прощание.

— Спасибо за раковину! — крикнула Мадикен, когда повозка заворачивала за угол скотного двора. И только тут Лисабет обернулась, помахала рукой и крикнула:

— Спасибо за петушка!

Потом она так сильно дунула в свистульку, что Конке испугался и чуть не понес. Туре еле его удержал.

Как хорошо, что есть на свете такое чудное место, как Юнибаккен. Здесь можно купаться, качаться на качелях, играть в крокет, поливать огород и поить молоком ежика — вот сколько тут всего интересного! А еще тут есть Альва. И Альва понимает, что не могли они дольше оставаться в Аппелькюллене.

— Вот только не знаю, что на это скажет ваш папа, — ворчит Альва, укладывая девочек спать.

— А я ему скажу, что у них там полный гардероб привидений, — говорит Лисабет, обнимая подушку — свою привычную подушку, самую удобную на свете!

— Ну какой же ты еще ребенок! — говорит Мадикен. — Знаешь ли, Альва, уж больно много опасностей в Аппелькюллене! Спроси, если хочешь, у мамы. Нам очень повезло, что мы остались живы.

Утром девочки проснулись радостные. Сейчас они встанут и пойдут помогать Альве собирать землянику. У обеих девочек есть для ягод свои маленькие корзиночки с умными надписями. У Лисабет на корзинке выжжены слова: «Терпение и труд — все перетрут». У Мадикен написано: «Будь прилежной, не ленись!» И Мадикен бежит к земляничным грядкам, чтобы прилежно поработать. Там, в дальнем конце сада, очень хорошо, солнечно, и земляника быстро созревает. Альва уже насобирала несколько литров. Теперь ей пришла подмога. Полная решимости потрудиться на славу, Мадикен босиком бежит по нагретой солнцем траве. Следом торопится Лисабет. Внезапно она на всем бегу останавливается и в ужасе кричит:

— Змея! Змея!

И в ту же секунду Мадикен почувствовала, как ей что-то впилось в ступню, и она увидела ужасную гадюку, которая уползала от нее к каменной стене, ограждающей сад.