– Мы же замерзнем! – заявила она возмущенно, заглядывая под навес из ветвей. Тут был полумрак, один из углов занимала куча лапника.

– Нет, – ответил он убежденно. – Летом даже в таком жилище тепло, осенью что‑нибудь придумаем, а к зиме я надеюсь с тобой расстаться. Поедешь домой, к теплой печке!

Она фыркнула, показав всю степень недовольства неудобным и некрасивым «жилищем», сказала нетерпеливо:

– Когда же ты начнешь меня учить?

– А пожалуй, прямо сейчас. – Харальд бросил взгляд на солнце, которое распухшим от жары багровым шаром висело над западным горизонтом, грозя вот‑вот рухнуть на верхушки деревьев. – Пока светло. А то завтра будет некогда. Поеду в ближайшую деревню.

– Зачем?

– Продам лошадей, чтобы у тебя не было желания уехать на одной из них. – Он ухмыльнулся так противно, что ей тут же захотелось вцепиться ногтями в ненавистную морщинистую физиономию. – На вырученные деньги куплю еды. Одной охотой двоим прожить будет тяжеловато.

– А если я в твое отсутствие уйду? – Йофрид проговорила это с вызовом. Харальд расхохотался:

– Иди! Только тут леса дикие, думаю, что медведь или волки не откажутся тобой пообедать! Вон какая жирная!

Щеки ее тут же заалели, глаза сверкнули, того гляди – бросится.

– Ладно, не жирная, – проговорил Харальд примирительно, стараясь не улыбаться. – Упитанная, в меру. Но ты не знаешь, куда идти, дорог и троп тут отродясь не было, еды у тебя нет. Даже если избежишь когтей хищников, через сотню верст свалишься от голода. А до твоего дома таких сотен много! Так что придется тебе подождать меня здесь.

– Да, – ответила она сердито. – Но решу завтра, бежать или нет! Он расхохотался:

– Ишь ты, какая норовистая! – Харальд уселся на березовый ствол, звучно похлопал по месту рядом с собой. – Садись, начнем первый урок!

Письменные принадлежности и запас пергамента он обнаружил в суме Свенельда и с тех пор возил с собой.

Йофрид уселась как можно дальше, но он рисовал на желтоватой поверхности небольшие черные значки, похожие на насекомых, и, чтобы их разглядеть, ей пришлось подвинуться.

– Смотри, – проговорил Харальд, показывая лист, на котором столбцами по пять изобразил двадцать пять знаков. – Это Алфавит, но не простой, не тот, что используют обычные люди для записей, а Алфавит магов. Его еще называют Истинным! Именно им пишутся надписи на талисманах, в магических кругах и фигурах.

Она глядела, точно завороженная. Каждый значок был особенный, по‑своему ЖИВОЙ. Она это чувствовала, хотя вряд ли смогла бы описать словами. Даже похожие внешне символы были совершенно разными, словно деревья в лесу. Тот же ствол, ветви, но ведь не спутаешь сосну с рябиной, а дуб с ольхой?

– Первый знак, – палец Харальда, длинный и тонкий, остановился на символе, похожем на крестьянский цеп – длинная палочка и отходящая под углом короткая верхушка, – имеет имя Бет. Еще его могут именовать Бейд, Бедв и Беатф. Название же его – Береза. Запомни, это важно – имя и название в магии суть разные вещи! Цвет этого знака белый, а птица, несущая его силу, – филин.

Он бросил быстрый взгляд на ученицу – слушает или заснула от скуки?

Йофрид сидела неподвижно, а на лице ее был написан настоящий восторг. Голубые глаза смотрели внимательно, в них плавало странное выражение. Как у пьяницы, после длительного воздержания дорвавшегося до вина.

Харальд отогнал глупые мысли, спросил сурово:

– Все ли понятно?

– Да, – ответила она шепотом.

– Хорошо.