— Так, от меня ни на шаг, — решительно оборвал Шут. — Раз такие дела, не стоит тебе вообще одной оставаться. Всё, одеваться пошли, на такие мероприятия опаздывать имеют право только те, для кого покупка такой галереи как для нас книга в обычном магазине.

Спорить не стала. Платье для мероприятия я купила простое, в меру скромное, чтобы не привлекать лишнего внимания — оно мне надо? Длиной чуть выше колена, без рукавов, но с глухим воротом, из мягкой ткани, похожей на шёлк, насыщенного изумрудного цвета. Просто и со вкусом. Волосами опять Рен занимался, накрутив там что-то замысловатое. С внешностью решили не мудрить, оставить, как есть — Рунам она неизвестна всё равно. А сменить всегда успеем. В процессе приготовлений моя нервозность улеглась, и когда мы вышли из дома, я окончательно успокоилась. Сев в тарелку, ещё раз посмотрела на приглашения, повторила имена, чтобы не забыть: Ирэна и Алианд Крэстоны, ну и придумал Радимир! Язык сломаешь. Хорошо, не указано, кто мы друг другу.

— Значит, в брата и сестру не будем играть? — покосилась на спокойное лицо Реана.

— Не думаю, что это хорошая идея со стороны шефа, — отозвался он. — Всё-таки, Моргрис одинокая женщина, — с усмешкой добавил Шут. — Не стоит рисковать.

Согласна полностью. Задача — подружиться с госпожой Рохфинн, а не устраивать разборки из-за мужчин. Мы добрались до квартала развлечений, оставили тарелку на стоянке и дошли до галереи. У входа ожидаемо стояла целая очередь из приглашённых, пёстрая толпа нарядных людей с возбуждённо блестевшими глазами, все шумно обсуждали того самого художника, чьи картины выствлялись в галерее. Мы с Реном ознакомились с его творчеством, но если честно, меня не вдохновило: я абстракцию никогда не любила и не понимала, от ярких пятен и непонятных фигур начинала болеть голова. Однако придётся делать вид, что в нагромождении непонятно чего на картинах есть глубокий тайный смысл. Отстояв очередь, мы предъявили приглашения и зашли в галерею.

— Есть идеи, как знакомиться, чтобы вышло естественно? — вполголоса спросила я, пока мы неторопливо шли по коридору, делая вид, что рассматриваем картины.

— Ну, ломиться напрямую точно не стоит, — Рен улыбнулся уголком губ. — Обычно, у таких, как Моргрис, отличная память, готов спорить, на что угодно, она всех гостей помнит. А поскольку мы не входим в круг её многочисленных знакомых, — понизив голос, продолжил он. — Значит, госпожа Рохфинн сама захочет узнать, кто мы такие и что тут делаем. Поэтому просто ходим, смотрим и стараемся попасть ей на глаза.

Мы постепенно продвигались дальше, высматривая среди гостей виновницу торжества, и вскоре обнаружили её рядом с внушительных размеров полотном. При одном взгляде на шедевр начинала кружиться голова и слезиться глаза: яркие, контрастные цвета — оранжевый, зелёный, густо-синий, — разбросанные цветными кляксами, производили непиятное впечатление. Если долго смотреть, казалось, пятна медленно перемещаются, затягивая в свой психоделический калейдоскоп, так что я поспешно отвернулась.

— А вот и госпожа Рохфинн, — вполголоса произнёс Рен, кивнув вперёд.

Моргрис выглядела очень элегантно в золотистом платье с драпировкой и уложенными в безупречную причёску волосами. Вдова вежливо улыбалась, активно отвечала на вопросы, время от времени делала маленький глоток из высокого бокала. Рядом с ней стоял невзрачный, нервный мужчина с бегающим взглядом и дёргаными движениями, одежда на нём, хоть и выглядела дорого, смотрелась нелепо. Вообще, он казался лишним на фоне гостей, никак не вписываясь в тусовку местного бомонда.

— Полагаю, тот самый художник, — хмыкнул Рен с лёгкой насмешкой.