Когда мы вошли Мекрус согнулся в глубоком поклоне перед императором, услышав мое имя повторил поклон — хотя и не столь глубоко и небрежно кивнул начальнику охраны Фаусмина. Этим он поставил каждого из нас на причитающееся, в его понимании, место. Интересно, чтобы он сказал, узнав, что мои родители были обычными людьми, не имевшими ни титула, ни земель? Наверное, долго бы ругался, проклиная свою доверчивость.

Обычно я не люблю говорить о происхождении, отмалчиваюсь, и не потому, что стыжусь родственников, а потому что мне надоело всякий раз видеть круглые глаза придворных и слышать их вздохи. Да, у меня нет титула, ну и что? Разве лично я от этого становлюсь хуже? Разве мои таланты, мой дар Прозрачного мага проигрывают гербу и сундуку с золотом? Ни в коем случае.

Крестьяне считают меня владетельным сеньором, господином, достойным, по меньшей мере, графского титула. С их стороны и со стороны простых горожан я получаю море почтения и угодливых поклонов, хотя и не нуждаюсь в этом. И для знати, и для крестьян я чужак, которого можно использовать, но который никогда не станет одним из них. Для первых недостаточно знатен, для вторых слишком богат и могущественен. И в родном магическом круге мне тоже не найти понимания — волшебники грызутся между собой со дня сотворения мира. Среди них у меня есть несколько верных друзей, но об остальных я такого сказать не могу. Хорошо, что Мелл безразлично мое происхождение. Она любит меня таким, какой я есть, со всеми моими недостатками и достоинствами, но последних, я надеюсь все-таки больше.

Просто удивительно, как при такой немалой разнице в возрасте между нами, мне удалось завоевать ее сердце. Она очень красива, умна и у нее не было недостатка в поклонниках. После того как Мелл оставила пансион, где воспитывалась до достижения совершеннолетия, ей не раз делали предложения, но она всякий раз отвечала отказом.

Насколько мне известно, а слухи по столице расходятся с невероятной быстротой, кроме меня, руку, сердце и обеспеченную жизнь в придачу, ей предлагали советник по земельным вопросам, третий помощник казначея, капитан императорской гвардии и смотритель главной городской библиотеки. Ее могла ожидать блестящая жизнь в Регуме, полная удовольствий и веселья, но она выбрала меня и переехала в маленький дом, стоящий на опушке леса вдали от человеческого жилья.

Признаюсь, я не страшен, но и красотой тоже не блистаю. Высокий худощавый сероглазый шатен не так уж непригляден, особенно для своего возраста, но у меня нет иллюзий по поводу внешности. Я могу быть приятным и обходительным, но это бывает столь редко, что нужно изрядно постараться, чтобы рассмотреть за моей скептической ухмылкой улыбку доброжелательности. Она есть, но не все об этом знают.

Мелл же каким-то образом удалось разглядеть ее. Уже во время нашей первой же встречи она сказала, что я добрый располагающий к себе человек. Это удивило меня, но под воздействием ее чар я не предал этому особого значения, но сейчас, спустя два года задаюсь себе вопросом, как она могла разглядеть во мне то, что не замечали другие? Всего десять лет назад я заявлял, что принадлежу только магии, имея твердое намерение жить и умереть холостяком. Так бы и было, не появись на моем пути Мелл, чему я не сказано рад.

Ужинали мы быстро, если не сказать в спешке. Я был доволен, что Фаусмин не стал с ним затягивать, потому что хотел отдохнуть. Однако, придя в спальню, решил немного почитать перед сном, отдавая дань старой привычке. Разжечь лампу над изголовьем было делом одной минуты. Разувшись, я удобно устроился на кровати, ножки которой были вырезаны в виде львиных голов. Не кровать, а настоящее произведение искусства. Несмотря на то, что смертельно хотелось спать, я отыскал в сумке предпоследний выпуск хроник империи и с присущим мне упрямством принялся его листать.