– Почему? Неужели теперь в ней обитает призрак Перена? – Элеонора испуганно прикрыла рот рукой.

– Нет, не в этом дело. Просто, – я помедлил с ответом, – сделайте так, как я сказал.

– А долго? Мы хотели найти постояльца. Лишние деньги не помешают.

– Дней тридцать – сорок. Не больше. – Я на прощание кивнул Элеоноре и потянул друга к выходу.

Когда мы с Норманом оказались на улице, священник заговорщицки наклонился ко мне и, понизив голос, спросил:

– Что ты выяснил?

– Ничего хорошего, – ответил я и замолчал.

– Ты мне не доверяешь? – огорчился священник. – Я никому не скажу, честное слово. Я умею хранить тайны.

– Норман, есть вещи, которые знать вредно.

– Моя вера защитит меня от всего. Главное – это верить с открытым сердцем.

– Король демонов. Он являлся мне. Не в нашем мире.

– Ты был прав, я не хочу об этом ничего знать. – Норман нервно посмотрел по сторонам. – Нас ожидают неприятности?

– Почему ожидают? Неприятности уже здесь и движутся полным ходом. – Я вздохнул, обнаружив, что наступил на коровью лепешку. – Меня беспокоит состояние здоровья капитана стражи. Надо будет обязательно навестить его завтра утром. А пока мне необходимо отдохнуть. Где твоя церковь?

– Мы как раз к ней направляемся.

Узкая грязная улочка с покосившимися домами неожиданно закончилась, и впереди показалась маленькая каменная церквушка. Ее причудливый силуэт чернел на фоне темно‑серого неба, затянутого облаками. В церкви, в маленьком окошке под самой крышей, призывно горел желтый огонек, словно призывая путников поторопиться.

– Ну как она тебе?

– Твоя церковь стоит почти возле самой городской стены, – заметил я.

– Да, мы на окраине Рамедии, – подтвердил священник, гася бронзовый фонарь, который не столько давал света, сколь манил насекомых.

– А что за церковью?

– Кладбище. К сожалению, разделенное на две половины. Левая половина – та, что ближе к церкви, – для тех, кто верил в Создателя, а правая – для тех, на кого Создатель давным‑давно махнул рукой. Если, конечно, согласиться со спорным утверждением, что наш Бог имеет тело.

Норман достал ключ с затейливой бородкой и отпер тяжелую, обитую железом дверь. Заметив мой удивленный взгляд, он сказал:

– Хотя в церкви нечего красть, в городе найдутся люди, которые пожелают этот факт проверить. Они не побрезгуют ничем. Утащат последние деревянные ложки или старенькое банное полотенце.

– Именно поэтому я отдаю предпочтение жизни в лесу, – сказал я. – Никаких грабителей и убийц, только волки и медведи. К тому же там воздух намного чище.

– Тебе‑то чего бояться? Кто посмеет тронуть Эдвина – Прозрачного мага?

– Ну… – Я сделал вид, что задумался. – Самоубийцы или пришлые бродяги, которые не знают, на чей дом они набрели.

– Надеюсь, тебе у меня понравится, – сказал священник.

Он пропустил меня вперед и закрыл дверь на засов.

Внутри церкви размещался крохотный зал с кафедрой, стояли несколько скамеек для прихожан и алтарь, перед которым кто‑то поставил вазу, полную цветов. Зал был погружен в полумрак, горели только несколько оплывших свечей на алтаре. Я не заметил на полу дорожки и едва не упал, зацепивший ногой за ее неровный край. Еще чуть‑чуть, и я бы мог разбить голову об угол скамейки. Что сказала бы Мелл, увидев меня в таком виде?

Громко и пространно выругавшись, я обнаружил, что лицо священника стало очень печальным.