И вновь откат свалил меня с ног. Сидя у стены и борясь со слабостью, которая предательски клонила в сон, я смотрел на растворяемую преграду и одновременно прислушивался к окружающим звукам. Пока мне везло: за обеими дверями было тихо, никто не ломился из караулки ко мне, не способному сейчас оказать какое-либо сопротивление.

 Минуты шли. Вместе с ними напряжение во мне росло, не давая ни на чём другом сосредоточиться, кроме как поскорее попасть за вторую дверь. И как только я увидел, что петли рассыпались ржавым прахом, я поднялся с пола и рванул на себя дверь за железное кольцо, которое служило той ручкой.

- Хрен там, - резюмировал я, когда преграда даже не шелохнулась. – А если так?

 Я вставил спату в щель и налёг на рукоять клинка, используя тот в виде рычага.

 На то, чтобы сорвать дверное полотно со своего места мне понадобилось полчаса и ещё одно кровопускание с последующей обработкой кровью двери. Но когда та упала мне под ноги, то…

- Твою ж, - сплюнул я от досады, когда увидел, что проход затянут стеной из непрозрачного голубоватого льда. Мало того, лёд был очень плотным и твёрдым. Чтобы проделать в нём сквозную дыру, мне пришлось как следует поработать мечом. Рассмотреть что-то сквозь отверстие не удалось, так как там царила темнота. Пришлось запускать бабочку на разведку. Спустя минуту она вернулась, передав образы, что впереди никого и ничего нет, только лёд со всех сторон.

 Опять пришлось долбить холодную преграду, не жалея сил, которые толком-то и не восстановились ещё. Натёр мозоли, разошлась рана на левой ладони, получил несколько мелких ранок на лице от отлетающей ледяной крошки, которая разила не хуже осколков от работающей «болгарки».

 Прорубив дыру, достаточную чтобы сквозь неё пролезть ужом, я забросил на ту сторону два меча, эльфийский плащ, свою трофейную «чешую», два магических светильника, потом выставил впереди себя арбалет и руками вперёд юркнул в пролом.

 Пока пролезал, то порезался об острые грани на ледяной стенке и порвал в нескольких местах штаны и поддоспешник. Но хорошо хоть никто не попытался откусить или проломить мне голову, когда та оказалась на другой стороне.

 Оделся, сунул за пазуху своих големов, которые стали вялыми от холода (сказывалось, что они из тех созданий, живые копии которых крайне зависимы от внешней температуры. Такая же проблема и с моими дронголемами), закрепил перевязь с одним мечом. Накинув на плечи плащ, взял в руки арбалет и один из светильников, второй слегка толкнул ногой, отправив подальше по коридору, и осторожно зашагал вперёд.

 Через десять метров я наткнулся на двух эльфов, вмороженных в глыбу льда на стене. Через несколько шагов увидел останки ещё нескольких остроухих, которые были проморожены насквозь. За поворотом коридора передо мной встала целая композиция: восемь эльфов в разных позах с оружием в руках на ногах и на коленях. Казалось, что они посмотрели в глаза Горгоны, только та решила разнообразить свою каменную коллекцию ледяными статуями. В пяти метрах впереди от них справа в стене зияло отверстие в ледяной корке, покрывшей здесь всё от пола до потолка. Туда я отправил бабочку-голема, которая немного отогрелась у меня под одеждой. А когда от неё пришли образы, я едва не бегом бросился внутрь.

 Миновав несколько замороженных покойников, я пал на колени перед обнажённым женским телом и схватил то на руки:

- Аня, Анечка!..

Глава 19

 Я бежал.

 На руках у меня лежала моя жена, закутанная в эльфийский плащ и с целительским браслетом на руке, который я надел на неё сразу же, как только опознал. Вокруг горели дома и деревья. То ли сами эльфы подожгли, не сумев справиться с армией миньонов мелорна, из расчёта остановить их, то ли во время сражений огонь из разрушенного очага одного их жилищ перекинулся на стены.