— Однако же я была на волосок от него...

— И тем не менее удержалась! Это не имеет значения, как близко от греха ты была, главное — ты выстояла и причастилась таким образом благодати и исполнилась силы. Тот священник был прав, что послал тебя к нам. Ты раскаиваешься искренне, я не сомневаюсь. Поживи в нашей обители, ты в этом нуждаешься, а там посмотрим.

— Как — поживи? — испуганно вскрикнула Саесса. — Матушка настоятельница! Разве я не могу стать послушницей?

— Сейчас трудно сказать, дитя мое, — мягко отвечала аббатиса. — Я бы хотела оставить тебя здесь послушницей, ибо я чувствую, сколь велик в тебе запас сил, которые нам тут очень бы пригодились. Но при всем при этом... — Ее глаза скользнули в сторону. — Я чувствую в тебе слабость, за которой таится большая опасность...

Она тяжело поднялась на ноги и подняла Саессу.

— Поживи у нас, и мы раскроем твою истинную природу. А теперь ступай.

Две монахини помоложе вышли из тени, чтобы сопроводить Саессу в монастырь.

Настоятельница повернулась к Алисанде.

Принцесса соскочила с седла и подошла к ней, сохраняя на лице невозмутимость. Но что-то в ее чертах говорило о готовности дать отпор.

— Вы оказываете честь нашей обители, ваше высочество, — церемонно сказала аббатиса. — Я рада вашему приезду. Ваше присутствие здесь укрепит сердца моих дочерей в эту ночь.

— Благодарю, матушка настоятельница, — с некоторым облегчением отвечала Алисанда. — Как быть с моими спутниками?

Аббатиса мельком взглянула на мужчин, и во взгляде ее не было привета.

— Раз это ваши спутники, мы их примем. Но мужчины не вхожи в этот дом. У нас есть гостевая келья в башне над воротами.

Стегомана пустили во внутренний двор, выдав ему кус говядины. Очевидно, неприятие мужчин относилось только к особям человеческой породы. Келья для них помещалась на самом верху башни, куда вела узкая винтовая лестница. Ко всему, аббатиса заперла их на ключ.

Сэр Ги выглядел несчастным.

— Не выношу этих крохотных замкнутых пространств, лорд Мэтью. Особенно если еще и дверь заперта.

— Да уж, заперли нас крепко. — Мэт встал на колени и заглянул в замочную скважину. — Вот так скважина — через такую пролезет целый бойскаут. И считайте, что я незаслуженно получил аттестат зрелости, если я не смогу заклинанием вывести нас отсюда.

— Правда? — Рыцарь от неожиданности заулыбался. — Я совершенно об этом не подумал! Конечно, вы сумеете отпереть этот замок, если понадобится. Благодарю, лорд Мэтью, у меня как гора с плеч свалилась.

— Рад, что и я на что-то годен. — Мэт посмотрел в окно: через каждые пятьдесят футов на стене стояло по караульному вернее, по караульной, и все они до ужаса напоминали ему аббатису. — Я, конечно, могу ошибаться, сэр Ги, но мне кажется, мы имеем здесь фанатизм в самом сгущенном его виде.

— Так его сгущает раскаяние. — Черный Рыцарь говорил, как будто исходя из собственного опыта. — Вспомните, лорд Мэтью, каждая женщина в этих стенах была самым нещадным образом уязвлена мужчиной — и ответила ему тем же. Так что дьявол тут предстает в образе мужчины.

Мэт искоса взглянул на него.

— Понятно.