— Спаси мою душу! Делай что хочешь с моим телом, но сначала дай мне священника, чтобы он отпустил мои грехи! — Астольф упал на колени, сложив на груди руки и склонив голову. — До сей минуты я не веровал по-настоящему ни в небеса, ни в ад! Теперь я верю и осознаю всю мерзость моих деяний! Колесуйте и четвертуйте меня, если пожелаете, но только причастите меня святых тайн, прежде чем предать меня смерти, которую я заслужил!

Он закрыл лицо руками, и плечи его затряслись. Явный перебор, подумал Мэт, но потом вспомнил, что Зло убрало свое влияние с этого поля, а присутствие Добра все еще длилось.

— Убейте меня, но спасите мою душу от ада! — крикнул один из баронов, выпуская из рук меч и падая на колени.

— Дайте мне умереть воцерковленному! — воскликнул другой.

Мэт только успевал поворачиваться во все стороны: воины неприятеля сдавались один за другим, и вот уже все войско стояло на коленях со склоненными головами.

— Они просят у вас пощады, леди! — торжественно произнес сэр Ги из-за плеча Алисанды.

Она мельком взглянула на Черного Рыцаря, потом посмотрела на неприятельское войско. Спина ее выпрямилась, подбородок был гордо вздернут.

— Принимаю вашу просьбу, — объявила она. — Гномы, соберите у них мечи!

Дружным победным кличем встретила это известие армия Алисанды. Гномы пошли по полю, собирая оружие.

— Вы должны вынести им приговор, ваше высочество. — Аббатиса с суровым взглядом подступила к Алисанде. — Вы одержали победу. Решайте же их судьбу.

— Нет, — отвечала Алисанда, и в ее голосе было не меньше твердости. — Я не имею права. Я еще не коронована, и здесь нет такого, кто был бы облечен властью короновать меня.

— Такой есть, — раздался голос Кольмейна. Он шагнул по полю к сэру Ги.

— Да, не сомневайтесь, такой есть. — Рыцарь запрокинул голову, и только одно слово пронеслось по долине, сорвавшись с его губ: — Монкер!

— Я здесь, сэр Ги де Тутарьен! — откликнулся голос, идущий сверху, и Мэт, обернувшись, снова увидел святого с нимбом на вершине скалы. — Все сошлось к тому, что принцесса должна быть немедленно коронована. Пусть же Алисанда поднимется ко мне! Сэр Ги, будьте ее сопровождающим!

Алисанда оперлась на руку, которую предложил ей сэр Ги, и они прошли по полю до подножия горы. Вглядевшись, Мэт увидел, что на вершину ее ведет дорожка, не слишком ровная, но вполне подходящая для подъема. Была ли она там раньше? Он не мог припомнить. Поддерживаемая рыцарем принцесса начала восхождение и скоро предстала перед святым.

Голос Монкера мощно звучал над долиной, хотя говорил он по видимости спокойно:

— Ты будешь свидетелем, сэр Ги. А у кого корона?

Лицо рыцаря изобразило полнейшую растерянность. Он беспомощно поглядел вниз. И вдруг глаза его обернулись к магу.

Святой тоже посмотрел на Мэта, и Мэт поспешно кивнул, на живую нитку смастерив заклинание:

Сэр Ги подхватил корону, появившуюся в воздухе. Она сияла бриллиантами чистой воды, отражая свет нимба над головой Монкера.

Святой Монкер оглядел воинов, собравшихся на поле, и голос его зазвучал так, чтобы слышали даже те, что стояли в отдалении.

— Я послан, дабы этой ночью даровать вам королеву... Стань на колени, дочь моя!

Обретя прежнюю свою уверенность, принцесса стала перед святым на колени. Сэр Ги держал корону так, чтобы ее могли видеть все. Воины притихли, не спуская глаз с ее сверкания. Затем рыцарь передал корону Монкеру, тот благословил ее и обратился к принцессе:

— Клянешься ли ты, Алисанда, хранить эту землю и править ею на благо всех населяющих ее? Клянешься ли ты в правлении своем служить Добру и Богу и презирать Зло до конца дней своих?

— Клянусь! — отвечала принцесса.