— Не хочешь ли ты, чтобы я сказал, где он? — спросил Пак.

— Нет, если это будет засчитано как очередное одолжение, — буркнул Мэт. — Сколько я тебе уже должен?

— Три, — заметил Пак.

— А теперь ты пытаешься сделать мне четвертое одолжение? — Мэт помотал головой. — Нет, я еще не в таком отчаянном положении.

— А что, если мы не найдем его? — поинтересовался Фадекорт.

Мэт вздрогнул:

— Мы продолжим наше движение в том же направлении, в котором нас вел призрак, так мне кажется. Мы все время двигаемся на юго-юго-восток. Если по-прежнему держаться...

Перед ними вдруг возникла рука. Очертания казались очень слабыми, но видно было, как рука машет им.

— Он нас услышал! — заулыбался Мэт. — Спасибо, добрый призрак! Давайте за ним!

Они с трудом поплелись дальше. Потом рука исчезла, и перед ними на минуту блеснула зубастая улыбка.

— Почему мне это кажется чем-то знакомым? — полюбопытствовал Мэт. — Как будто я в детстве читал о чем-то подобном...

Они пробирались по долинам и переваливали через горы, они шли по дорогам, по тропинкам; главное было двигаться на юго-юго-восток. Призрак умудрился растянуть свои запасы эктоплазмы, перекачивая ее из одной части тела в другую: некоторое время они едва поспевали за парой башмаков, бодро вышагивавших перед ними. Потом башмаки оказались на ярком солнечном свету и исчезли.

— Куда он пошел? — Мэт остановился, оглядываясь.

— Вон! — махнул рукой Фадекорт.

Мэт посмотрел туда, куда указывал циклоп, и увидел, как на дорожной пыли отпечатываются чьи-то подошвы. Они снова двинулись в путь. К закату солнца все уже здорово устали и с трудом волочили ноги, особенно притомился Нарлх, но они упорно продолжали шагать за призраком, хотя от пего оставалось совсем мало. Был момент, когда они шли за одним только манящим пальцем, который появлялся через каждую сотню футов.

— Хорошо то, — с трудом переводя дыхание, сказал Мэт, — что, как только начнет темнеть, его станет лучше видно.

— Плохо то, — пропыхтел Нарлх, — что от него мало что осталось, чтобы светиться.

— Все это путешествие, мне кажется, было для него мучительным, — заметил Фадекорт.

— Хорошо еще, что он смог показывать себя все меньше и меньше. Должно быть, очень храбрый призрак.

— Качество, которое не очень-то часто мы связываем с духами, — подметил Фадекорт.

На плече Мэта появился Пак и уставился на Фадекорта, но, поразмыслив, решил, что тот не хотел никого обидеть.

Наконец Мэт остановился.

— Прости, призрак, — крикнул он, — но я...

Снова появились палец, поднятый вверх, и сжатые губы.

Мэт перешел на шепот:

— Я не могу идти дальше. К тому же надвигается ночь, и мы должны разбить лагерь.

Сомкнутые губы превратились в яростно махавшую ладонь, за которой постепенно начала высвечиваться и вся рука. Потом проявилось тело призрака, и каждая частичка его кричала, что дело не терпело отлагательства.

— Мы должны продолжить свой путь, — вздохнул Фадекорт. — Пошли, лорд Мэтью. Он бы не подгонял нас, если бы до цели нашего путешествия было еще далеко.

Мэту пришлось согласиться: циклоп был прав. Если быть точным, они прошли всего двенадцать миль, им ведь пришлось потерять много времени, когда они пытались следовать за почти невидимым проводником.

— Ладно, — со вздохом сказал Мэт. — Веди нас дальше.