От своего же удара по земле покатился. В башке звенит, где-то в небе Акулина причитает, сокрушается; а едва развиднелось, едва перестали багровые мухи роиться – вон он, Дух Закона, рукой подать.

    Присел на корточки, встать помогает.

    Чуть не плачет:

    – Ну, дурак! вот дурак! Говорил же: меня в вас побольше прочих будет, меня бить – себя губить!.. ой, дурак!..

    Одна радость у Федьки: пока по земле-матушке катился, все перья воробьиные измял. Всю пыль в пыль растер. Нет больше живых картинок. Маленькая радость, а своя.

    Не краденая.

    – Тут ты прав, – Дух Закона опять на бревно взгромоздился, мимо Федьки смотрит, моргает. – Эта радость не из краденых. Как ты кричал: "Получай, жихорь!"? – видишь, мальчик, это был ты… Кус-крендельский леший. И когда на нож Петюнечки лупоглазого шел – тоже ты был, подлинный.

    – И когда Договор твой заключал?! когда руку – в огонь?!

    – И когда Договор. И потом еще – некоторое время. И сейчас; только сейчас тебя в тебе мало. Днем с огнем не сыскать. Знаешь, был один мудрец, все ходил при солнышке с фонарем; "Ищу человека!" горланил. Тебе бы такого мудреца – чтоб походил по Федьке, поискал… вдруг отыщется?

    Огляделся Федор вокруг.

    Паутина.

    Учителя.

    Паутина…

    – А ты, выходит, здесь главный паук?

    Не обиделся Дух Закона:

    – А ты? – вопросом на вопрос ответил.

    II. АЛЕКСАНДРА-АКУЛИНА или СТАЛА МУХА ПАУКОМ, ПАУКОМ…

    Оставайся же с твоими волшебствами

    и со множеством чародейств твоих,

    которыми ты занималась от юности твоей;

    может быть, пособишь себе; может быть, устоишь.

    Книга пророка Исаии

    – …А ты, выходит, здесь главный паук?

    Не смотрит Федя на Духа, в землю глядит.

    Зато я смотрю! пусть он сам глаза отводит! пусть – первый!

    Не отвел.

    – А ты? – в ответ интересуется. Вроде как у Феди спрашивает, а на деле в мою сторону прищурился.

    – Что – я?

    – Паук, выходит, тоже. Раз паутину рвать не желаешь.

    Да врешь ты все, паучище! запутать нас хочешь!

    – …знаешь, девочка, есть такой старый анекдот. С финальной репликой: "И ты, Сара, права!" Так вот: и ты права. Все мы тут – и мухи, и пауки. Сами сети плетем, других в них ловим, и сами же попадаемся. Я, вы, они…

    Это он в сторону фигур, паутиной заплетенных, рукой махнул. Отчаянно махнул, безнадежно. Будто за нить дернули, рука и откликнулась – рывком.

    Мне даже на миг его жалко стало.

    – Нет мне резона вас запутывать. Говорю ж: сами запутались, без меня. Я вам наоборот, выход предлагаю, а вы – запутывать…

    – Выход? Откуда? Отсюда?!

    – Мог бы обмануть. Сказать: «Отсюда». Только не стану я вас обманывать; отсюда вы по-любому выйдете. Сильными выйдете, иного Туза тузовей. Гордыми; умелыми. Только… не ваше это все, понимаете?

    – Да как же не наше?! – изумляемся мы с Феденькой в один голос.