Паско бросил на них взгляд, затем опустил нос поближе к горловине мешочка, и едва-едва втянул носом воздух. Подняв взгляд, он оглядел всех расширенными, упрекающими глазами.

‑ Это драконья соль.

‑ Именно, ‑ ясно ответил Скайфайр.

‑ Она незаконна, ‑ настаивал мальчик. ‑ За её хранение тебе светит десять лет в северных гранитных каменоломнях.

Скайфайр хохотнул:

‑ Глупости, молодой Акалон — никто не выживает в каменоломнях в течение десяти лет.

Паско упрямо уставился на высокого посвящённого:

‑ За её продажу вырывают потроха на Холме Раскаяния.

Сэндри подбоченилась:

‑ Мы знаем, что это плохо, Паско, ‑ тихо сказала она. ‑ Вот почему их маг сумел нанести так много вреда, и безмагия не съела его заживо. Это приманка, ясно? Иначе он увидит сеть, и никогда не вступит в неё. Мы поймаем двух остальных, но не его.

Паско кивнул и затянул горловину мешка, положив его в карман. Затем встал на северном углу сети. Когда музыканты заиграли вступление к мелодии танца, Сэндри услышала его шёпот: «Идите ко мне, крысы!»

Когда настал его момент, Паско легко прыгнул в центр первой ячейки сети. Он танцевал прекрасно, кончики его стоп мелькали то в одну сторону, то в другую, указывая на каждый из углов. Затем он перепрыгнул в следующую ячейку, потом в другую.

Сэндри наблюдала за ним, обливаясь потом, в ужасе от того, что случится, если Паско оступится или коснётся ничего. Вскоре она осознала, что с тем же успехом его стопы от невидимых верёвок могли отделять ярды пустого пространства, как бы близко он к ним ни находился. Язмин придумала ему движения для туловища и рук, которые похоже добавляли силу его магии. С каждой сменой позиции остававшийся за ним след из серебряного огня становился ярче.

Другой страх Сэндри, что оставляя мешочек драконьей соли в центральной ячейке мальчик может потерять равновесие, скоро испарился. Она даже не видела, как Паско засунул руку в карман, но во время прыжка в соседнюю ячейку мешочек выскользнул из его ладони и мягко шмякнулся точно в середине центральной ячейки.

Сэндри ещё едва осознавала это, а Паско уже легко перепрыгивал северный колышек. Он остановился, круто развернулся и отвесил ей глубокий поклон. Серебряный огонь, тянувшийся за ним следом, связался узлом и оттянулся обратно в узор его танца, окружённый безмагией со всех сторон.

‑ Очень хорошо, ‑ сказал мальчику Скайфайр. ‑ Ты своё дело сделал. Брысь.

‑ Ты слышал, ‑ с мягким выражением лица добавила Мунстрим. ‑ Отличная работа, юный Мастер Акалон. А теперь иди, пока твоя рыба не заплыла в эту сеть.

В резиденции герцога Алзэйна снова осматривала подходы к внутренней цитадели. Возможно, был проход, который она упустила, за которым не присматривали так строго. Она оставила Нурхара и мага в комнате башни, из которой у них был доступ на крышу. Затем она отправилась на поиски, приняв ещё одну дозу драконьей соли. Это вещество было просто потрясающим. Когда оно текло в её жилах, ей думалось значительно лучше, хоть она и становилась более раздражительной. Может, она и не прекратит принимать соль, когда вернётся домой.

То, что она обнаружила, чуть не заставило её убивать всех, на кого падал её взгляд, если бы не её долг перед семьёй. Во внутреннюю цитадель было три пути — это она узнала из подслушанных разговоров слуг. Когда она попыталась пройти этими путями, то обнаружила целые отряды Стражи Герцога, устроившие привал прямо в коридорах — скатки, снаряжение и даже сами Стражники были набиты так плотно, что пробраться мимо них было невозможно. Какой бы осторожной она ни была, ковёр из солдат и их пожитков гарантировал то, что она обязательно наткнётся на кого-то или что-то и предупредит остальных.

Она так и стояла там, сжав кулаки, бросая яростные взгляды на этих букашек, разрушивших её планы.