— Ян! Перестаньте себя хоронить! Держитесь, пожалуйста... — голос сорвался, и я до боли закусила губу, чтобы снова не разреветься.

— Все хорошо... — он снова изобразил подобие улыбки. — Не переживай. Я смерти не боюсь. Жалею только... что было так мало... времени... Узнать тебя... Я хотел бы... больше...

Я улыбнулась ему в ответ. Снова погладила по щеке, сидя так близко, что его дыхание, становившееся все слабее, смешивалось с моим.

— Так может быть, вы все-таки в меня влюбились? — неожиданно для самой себя поддразнила я.

Из его горла вырвался какой-то странный звук, который, наверное, мог бы быть смехом, если бы у него еще оставались силы смеяться.

— Может быть...

Эти слова прозвучали едва слышно, а потом он и вовсе замолчал, закрыв глаза.

— Ян! — позвала я испуганно и легонько потрясла его за плечо. — Ян, вы слышите меня? Очнитесь! Не оставляйте меня... Вы же сильный. Ян! — я снова погладила его по лицу, надеясь хоть на какую-то реакцию. — Пожалуйста, не сдавайтесь! Дайте нам больше времени! Пожалуйста...

Он не реагировал. Сколько бы раз я ни повторяла это слово, сколько бы ни звала его, он не приходил в себя. Я попыталась нащупать пульс, но совершенно не умела этого делать.

А потом я в ужасе отшатнулась от него. По его лицу пробежала рябь, и секунду спустя у стены сидел уже не мой преподаватель Ян Норман, а совершенно незнакомый мужчина.

Хотя почему «совершенно»? Я уже видела раньше эти хищные, но по-своему красивые черты лица и темные волосы. Несмотря на смертельную бледность и проступившие под глазами темные круги, мужчина передо мной был дьявольски похож на портрет Норда Сорроу, который я так долго рассматривала в учебнике.

Как такое могло быть? Ему же должно быть лет пятьсот сейчас. Конечно, ректор сказал, что он старше, чем я думаю, но не настолько же! Или он все-таки просто его потомок? Может ли пять веков спустя человек быть так похож на своего предка? Портрет, конечно, не фотография, но сходство было огромным.

В моей памяти всплыли слова ректора о том, что Норман был разлучен со своей возлюбленной, а та потом вышла замуж за другого, прежде чем умереть. Норд Сорроу бесследно исчез, а Рона Риддик вышла замуж за Гордона Геллерта и через несколько лет погибла. Ректор упоминал, что Норман потерял семью. Норд Сорроу получил престол в тринадцать лет после того, как его родители и старший брат погибли.

Так сказал мне Норман той ночью в лазарете. Я подумала, он из Покинувших, но он опроверг это. Может быть, он имел в виду другое время? Я не знала, возможны ли путешествия во времени в мире магии, но это многое бы объяснило. А, может, кто-то наложил на Норда Сорроу проклятие, и он, как принцесса из сказки, проспал несколько веков?

Я не знала ответы на эти вопросы. Как не знала того, сможет ли мне кто-нибудь однажды дать их.

За дверью вновь послышался пронзительный вскрик, и о нее что-то ударилось. Я вздрогнула.

Как бы там ни было, а мне оставалось только одно: сидеть здесь, надеяться, что Ян Норман — или Норд Сорроу

— все-таки выживет, или хотя бы что меня саму рано или поздно спасут. А дверь продержится достаточное для этого время.

Согревающее заклинание развеялось еще раньше иллюзии. Я снова подползла к Норману, но только на этот раз с другой стороны, чтобы не тревожить его рану. Села рядом, прижавшись к его боку, как к единственному источнику тепла, подтянула колени к груди, обхватила их руками и уронила на них голову. Целую вечность назад меня уже тянуло в сон. Теперь я наконец в него провалилась, как в глубокий обморок.

Глава 25

Проснулась я так же внезапно, как и провалилась в сон. Обвела взглядом пустое помещение, вспоминая, где нахожусь. Заметила мертвое тело низшего на полу, и на меня сразу навалилось осознание ситуации, в которой я оказалась.