Да, все выглядело очень плохо. Получалось, что он может быстро и безопасно вернуть нас в Орту, только заплатив за это как минимум свободой, а как максимум — жизнью. Такую жертву я не смогла бы принять.

— Мне кажется, там, — я кивнула на дверь, — все стихло. Может быть, они разошлись? Если мы будем вести себя очень осторожно и не пойдем через тот грот, то можем избежать новых стычек. У нас получится. Тут же наверняка есть другой выход?

— Наверняка, — кивнул Норман. — Должен быть, потому что в подземелье есть как минимум два входа. Вот только...

— Только что?

Он мрачно посмотрел на меня.

— Вот только тот, кто подстроил для вас эту ловушку, мог перекрыть низшими и другой выход.

Его слова о том, что это ловушка, расставленная специально для меня, уже успели забыться, поэтому сейчас они вновь шокировали меня.

— Это лишено всякого смысла, — я покачала головой. — Кому нужно меня убивать? Да тем более... так.

— Хороший вопрос, — кивнул Норман. — Но эти подземелья и низшие не первый раз станут смертельной ловушкой.

— Что вы имеете в виду?

— Вам рассказывали, как погибла Рона Риддик?

Я покачала головой, чувствуя, как в животе завязывается тугой узел из страха и безысходности.

— Она тогда уже снова была королевой, но все еще участвовала в делах Орты. В подземельях кто-то заметил низшего, и она повела туда отряд легионеров.

— Почему она пошла сама?

— Такие были времена, — он вздохнул. — Древние короли и королевы всегда должны были подавать подданным пример, быть лучшими во всем: от танцев до владения магией и мечом. Тот, кто оказывался недостаточно хорош или недостаточно смел, рано или поздно преклонял колени перед своим соседом, отдавая власть ему. Рона владела мечом не хуже меня. И смелости ей было не занимать, — его взгляд затуманился, на губах даже появилась едва заметная улыбка. Он словно провалился в воспоминания. — Она могла дать фору многим легионерам.

— Вы так говорите о ней... — я не смогла подобрать нужных слов, чтобы описать, как именно он это делает. В груди что-то болезненно кольнуло. Что-то подозрительно похожее на ревность.

— Так ведь я любил ее примерно всю жизнь, — просто ответил он, пожав плечами. — Как еще я могу о ней говорить?

Я понимающе кивнула, отчаянно надеясь, что сейчас он не сможет прочитать мои мысли по выражению лица. А Норман продолжил:

— К тому же переселение низших было ее проектом, а Орта — ее детищем. Она стремилась защитить ее. И попала в ловушку. Низших оказалось много. Кто-то намеренно переправил их сюда темным порталом. Она сама и шедшие с ней легионеры погибли. Поисково-спасательный отряд нашел только их обглоданные кости.

— Господи, какая страшная смерть...

— Да, — он снова стал мрачен, между бровей залегла болезненная складка. — Потом в подземелья спустились уже несколько отрядов легионеров, их прикрывала группа темных магов. Всех низших истребили. И вот теперь они опять здесь.

— Вам не кажется, что это как-то слишком? — усомнилась я. — Мне и одного низшего хватило бы за глаза, если бы вы не появились. Зачем разводить тут такой зоопарк? И кто это сделал, по-вашему? Кролл?

— Нет, точно не он, — отмахнулся Норман, нахмурившись. Кажется, мои аргументы и его заставили усомниться.

— Он слишком труслив. Но кто-то мог подтолкнуть его к тому, чтобы оставить вас здесь. Кто-то, кто знал о низших...

— Или просто понимал, что у меня нет шансов выбраться из каменного лабиринта в том состоянии, в котором я была.