|
Моя тетя разрешила ему жить в поместье. Его возраст – старая семейная шутка. Все говорят, что он не выходит на пенсию, потому что боится умереть. – Должно быть, Диана заметила мой растерянный и испуганный вид, потому что она махнула рукой, словно прогоняя мысли. – Какая разница? Он опрятный человек. Иначе бы он не проработал столько лет дворецким. Возможно, он будет обслуживать тебя. Было бы здорово, правда? По крайней мере он не будет разгуливать по дому голышом.
– Не знаю. Мне бы хотелось хоть разок пожить в одиночестве. Я никогда не жила одна. – Брось, Джесси. Я не прошу тебя жить там вечно. Боже, нет. Родиться здесь, потом переехать в Лос-Анджелес… да ты чокнешься в этом крошечном городке. Как же он назывался? О’Кифф? Хулахэнс? Но это место ждет тебя, если ты хочешь сбежать от родителей и обдумать дальнейшую жизнь. Ты даже сможешь немного заработать. Считай это освобождением от бегоний. Менять одну безумную жизнь на другую не очень хотелось, особенно с учетом того, что я не смогу видеться с Дианой. Зато проблема с работой будет решена… Я вздохнула и принялась потягивать свой холодный чай. Возможно, мне следовало остаться с родителями. Стресс поможет быстро во всем разобраться. Я знала, что справлюсь, если приложу усилия. Но что-то не выходило у меня из головы. Пульсирующее… манящее желание. Сердце бешено забилось в груди, над бровью показались капельки пота. Слова сорвались с языка прежде, чем я поняла, что собираюсь произнести их. – Знаешь, почему бы и нет. Когда я могу начать? Глава 3
Прощаться с родителями было легко. Папа похвалил меня за то, как быстро я нашла работу, и хотя мама расстроенно обняла на прощание, я подозревала, что она была рада заполучить кровать обратно – место, где можно спрятаться от папиного храпа. Я почти передумала, когда въехала в крошечный городок О’Бринс, названный в честь основателей – ирландской пары, пересекшей горы Сьерра-Невада и поселившейся здесь ради добычи золота. С тех пор в регионе появилось множество виноделен, и крошечный центр города был усыпан винотеками, словно ветрянкой. Против вина я не возражала. Честно говоря, я даже была рада. Что меня беспокоило, так это размеры города. Скорее, городка. Я выросла в городе, где жило более ста тысяч человек. Потом переехала в Лос-Анджелес, оказавшись среди миллионов. Я никогда не жила в городе, центр которого можно было пересечь случайно, если перебрать с алкоголем. А с учетом количества симпатичных винотек именно это меня и ждало. Я напьюсь, и все три тысячи жителей быстро узнают об этом. Возможно, обо мне напишут в местной газете. И приложат фотографии. Я никогда не умела соблюсти правила приличия, даже когда пыталась. Особенно когда пыталась. Это невероятно злило Мэтта. Извилистая дорога, которую предложил навигатор, вывела меня из центра в небольшой лес и устремилась наверх. Изящные домики с большими верандами, белыми колоннами и ухоженными садами теснились вдоль дороги. Новые автомобили стояли во дворах, их корпуса блестели в золотистом свете полуденного солнца. В конце дороги возвышался огромный дом. Мои глаза расширились, и я сбавила скорость перед тем, как въехать во двор. Несмотря на солнечный день и ярко-голубое небо, над трехэтажным зданием словно нависла грозовая туча. Готическое здание было увенчано шпилем, а в маленьком окне на чердаке горел свет. Мрачные тени чего-то невидимого нависали над строением. Рамы больших окон изящно изгибались кверху. Декоративные ставни и шторы были черными. «По крайней мере это лучше какашечного цвета». Теперь, когда я снова увидела дом, на меня нахлынули воспоминания. Темные комнаты, зловещее предчувствие, пугающий вид дома и странное ощущение принадлежности ему. |
