— Будьте добры! — вежливо пискнула Джил.

Но никто не обратил на нее внимания.

Тогда она скрестила на груди руки, чтобы выглядеть посолиднее, и, перегнувшись через стойку, как можно грубее пробасила бармену:

— Тысяча чертей! У меня в глотке пересохло. Рюмку чего-нибудь покрепче, сударь!

— Чего-чего? — недоуменно отозвался бармен, глядя на странного посетителя.

— Рюмку… чего-нибудь… пожалуйста, — запинаясь, пробормотала девушка, которая понятия не имела, что именно пьют мужчины в этих ужасных тавернах.

— У нас нет никаких рюмок, сударь, — хмыкнул бармен. — Может, подойдет кружка?

Владелец заведения был жилистым, большеголовым мужичком с пышной, похожей на львиную гриву, шевелюрой густо-синего цвета, зеленоватым оттенком кожи, шестью пальцами на каждой руке, что указывало на то, что он родом из Траксии.

— Кружка? Чертовски здорово! — хрипло воскликнула Джил, изображая разбитного мужчину-завсегдатая.

И для пущей убедительности небрежно сплюнула на пол. Однако это заставило бармена нахмуриться.

— А позвольте узнать, сколько вам лет, сударь? — поинтересовался он.

— Столько, сколько вашему старому бренди, которое вы припрятываете для себя! — ответила она. — Не то что та дешевая бурда, которой вы поите клиентов.

— Ладно, ладно, — миролюбиво отозвался он. — Не стоит поднимать шум из-за пустяков.

— Тогда подайте кружку, — распорядилась Джил.

— Пейте на здоровье, — с улыбкой сказал бармен, ставя перед девушкой глиняную кружку и наполняя ее медовухой.

Джил поблагодарила и расплатилась. Осторожно отхлебнув из кружки, она обнаружила, что напиток не так уж и плох.

Это было особое заведение. По установленному здесь порядку бродяги и путешественники, останавливавшиеся на ночлег, могли заслужить бесплатную выпивку, ужин или постель, если у них в запасе имелась какая-нибудь невероятная история, которую они могли поведать честной компании. Местные жители охотно угощали пришельцев табаком и поили медовухой, если взамен получали занятный рассказ. Словом, чем увлекательнее была история, тем теплее оказывался прием.

Люди, сидевшие за столами, прибыли сюда со всех концов света и охотно делились воспоминаниями о пережитых приключениях — на суше или на море, на войне или в экзотических экспедициях.

В зале стоял ужасный шум. Один рассказчик старался перекричать другого.

— Позвольте вам заметить, сударь, — сказал девушке бармен, — таких чистых ногтей, как у вас, я в жизни не видывал. Чище, чем у моей женушки. Как вам это удается?

Джил смущенно улыбнулась, невольно втягивая руки в рукава. Наконец она увидела солдат, которые сидели за соседним столом и слушали рассказ какого-то заезжего охотника-парсинанина.

Косолапый и длиннорукий, словно орангутанг, огромного роста, одетый в мощные доспехи, парсинанин собрал вокруг себя целую толпу слушателей. Изображая, как за ним однажды гнался разъяренный ядовитый вепрь, он возбужденно жестикулировал.

Джил решила дождаться, пока он закончит рассказ. Вряд ли ей удастся вставить хоть словечко.

— …И вот он втащил меня в свою берлогу, — рассказывал парсинанин. — Отступать было некуда. Я выронил топор, а меч сломался пополам. Эта тварь оседлала меня и пыталась разодрать мою кольчугу. От него пахнуло таким мерзким дыханием, какое и вообразить невозможно. Шесть когтистых лап впились в меня, чтобы разорвать на клочки.