В то же мгновение Вэй У Сянь все понял и пробормотал себе под нос: «Он сам напросился».

Когда Лань Сы Чжуй и остальные увидели, что он взял из руки Мо Цзы Юаня, то тоже поняли, в чем дело. А если вспомнить о произошедшей накануне сцене, становилась ясна и причина такого поступка. Вчера днем Мо Цзы Юань потерял лицо перед целой деревней, и причиной тому было сумасшедшее поведение его двоюродного брата. Естественно, что он возненавидел его всем сердцем и захотел поквитаться. Но Мо Сюань Юй до позднего вечера бродил по деревне, так что Мо Цзы Юань решил прийти ночью и застать врага врасплох.

С наступлением темноты он тайно вышел на улицу и, проходя мимо Западного двора, увидел на стенах Флаги, привлекающие духов. И хотя его несколько раз предупреждали не выходить на улицу и, уж тем более, держаться подальше Западного двора по ночам, Мо Цзы Юань подумал, что это была лишь отговорка, чтобы люди не воровали ценные предметы заклинателей.

Конечно же, он не имел ни малейшего представления о предназначении Флагов, привлекающих духов, и о том, что флагоносец становился живой мишенью. Он уже пристрастился воровать магические талисманы и артефакты своего двоюродного брата и теперь просто не мог пройти мимо столь привлекательного предмета из желанного для него мира. Так что, дождавшись момента, когда ученики Ордена Гу Су Лань усмиряли ходячих мертвецов в Западном дворе, Мо Цзы Юань потихоньку стащил один флаг.

Всего флагов было шесть. Пять из них были установлены в Западном дворе, и юноши из клана Лань служили приманками. Однако все они несли при себе бесчисленные талисманы-обереги, а Мо Цзы Юань, хотя и взял только один флаг, был совсем беззащитен. Даже злобные твари обладают здравым смыслом, и, естественно, они нацелились на того, кто был более легкой добычей. И это полбеды, если бы речь шла только о ходячих мертвецах. Даже будучи укушенным, Мо Цзы Юань не умер бы на месте, и его могли бы спасти. Но, к сожалению, Флаг, привлекающий духов, притянул к себе нечто гораздо более опасное, чем обычный ходячий мертвец. Что-то, что убило его и забрало его руку!

Вэй У Сянь посмотрел на свое запястье. Как и ожидалось, один из порезов на его запястье исчез. Похоже, он вытянул счастливый билет – проклятие, нависшее над ним, посчитало смерть Мо Цзы Юаня за его деяние.

Мадам Мо была прекрасно осведомлена о пристрастиях своего сына, но не желала признавать, что Мо Цзы Юань погиб по собственной глупости. Трясясь от ярости и раздражения, она схватила пиалу и запустила ей в голову Вэй У Сяня: «Если бы ты вчера не оболгал его перед целой деревней, разве вышел бы он из дома посреди ночи? Это все твоя вина, паршивец!»

Вэй У Сянь понимал, что дело к этому идет, и успел увернуться. Тогда мадам Мо повернулась к Лань Сы Чжую и завизжала дурным голосом: «А вы! Кучка бесполезных идиотов! Вы должны изучать свою науку, чтобы оградить нас от всяких тварей, но вы не смогли защитить даже моего сына! А-Юань совсем ребенок!»

Юноши были еще очень молоды. Они не часто покидали пределы родного гнезда и не обладали достаточным опытом, чтобы почувствовать опасность, поэтому сожалели, что не смогли обнаружить присутствие еще одного злого существа в деревне Мо или ее окрестностях, да еще и такой значительной силы. Но, тем не менее, грубая брань мадам Мо заставила их лица побагроветь. В конце концов, они выросли в именитом клане, и никто и никогда не смел разговаривать с ними в таком тоне. Однако правила Ордена Гу Су Лань были очень строги и запрещали любое насилие или даже простую непочтительность по отношению к тому, кто слабее тебя. Вот и сейчас, как бы ни были им неприятны неуважительные слова мадам Мо, юноши все так же молча стояли с мрачными выражениями лиц и сдерживали свои эмоции.

Но Вэй У Сяню все это уже порядком надоело, и он подумал: «Прошло уже столько лет, а клан Лань все так же остается верен своим идеалам. И какой прок от этих ваших «выдержки и самообладания»? Смотрите, как надо!»

Он лихо плюнул и заговорил: «И на ком же ты решила отыграться? Ты что, спутала их со своими слугами? Эти юноши приехали издалека, чтобы помочь твоей деревне справиться с нашествием злых духов, и не просили ничего взамен, заметь! Разве они должны тебе что-то? Сколько лет твоему сыну? Ему, по крайней мере, 17, так почему ты до сих пор называешь его «ребенком»? Сколько, по-твоему, должно быть человеку, чтобы он понимал, что ему говорят? Разве эти юноши не предупреждали всех, как опасно бродить ночами у Западного двора? Твой сын улизнул на улицу по собственной воле.