А-Цин предложила: «Даоцзан, у тебя ведь наверняка есть куча историй с прошлых ночных охот, да? Такое я бы с радостью послушала! Поведай, с какими чудищами ты сражался?»

До этого момента Сюэ Ян не проявлял никаго внимания к их разговору и сидел, прикрыв глаза. Однако сейчас он вдруг сосредоточился, и зрачки его сжались до колючих точек, следящих за Сяо Син Чэнем.

Сяо Син Чэнь ответил: «Их слишком много».

Сюэ Ян неожиданно спросил: «Правда? Тогда скажи, Даоцзан, а ты всегда охотился в одиночестве?»

Уголки губ Сюэ Яна поползли верх, означая, что на уме у него лишь дурные намерения, но голос его сквозил обычным любопытством. Помолчав некоторое время, Сяо Син Чэнь слегка улыбнулся: «Нет».

Тут уже вмешалась А-Цин: «А кто сопровождал тебя?»

На этот раз Сяо Син Чэнь молчал еще дольше, но, в конце концов, все же ответил: «Один мой очень близкий друг».

Зловещий огонек промелькнул в глазах Сюэ Яна, а улыбка расползалась еще шире. Похоже, что бередить старые раны Сяо Син Чэня доставляло ему немалое наслаждение. А-Цин же, напротив, прониклась истинным интересом: «Даоцзан, а кто твой друг? Что он за человек?»

Сяо Син Чэнь спокойно ответил: «Благородный мужчина высших моральных качеств».

Услышав его фразу, Сюэ Ян презрительно закатил глаза, а губы его слегка шевельнулись, словно он вознес слова проклятия. Тем не менее, он умышленно сделал вид, будто ничего не понимает: «Даоцзан, но где же тогда этот твой друг сейчас? Почему он не пришел к тебе, когда ты в подобном состоянии?»

Вэй У Сянь подумал: «Какой коварный удар в спину».

Теперь Сяо Син Чэнь не издал ни звука. А-Цин не понимала, что происходит, но выглядела так, словно чует неладное. Она затаила дыхание и исподтишка глянула на Сюэ Яна, бесшумно лязгнув зубами, будто досадуя, что нельзя вырвать из него кусок. Но тут Сяо Син Чэнь неожиданно вырвался из своих дум и проговорил: «Где он сейчас, мне неизвестно. Но все же, я надеюсь…»

Оставив фразу висеть в воздухе, он погладил А-Цин по голове: «Ладно, на сегодня хватит. Я и впрямь не умею рассказывать сказки. Оказалось, это довольно трудно».

А-Цин послушно согласилась: «Хорошо!»

Однако Сюэ Ян неожиданно вновь подал голос: «А хочешь, я расскажу?»

Уже смирившаяся А-Цин тут же воспрянула духом: «Хочу, хочу. Рассказывай».

Сюэ Ян неторопливо начал: «Жил-был один ребенок».

«Этот ребенок очень любил сладости, но ему почти никогда не удавалось отведать их, поскольку он рос сиротой без денег. И вот однажды, в ни чем не примечательный день, ребенок сидел без дела на ступеньках лестницы. На другой стороне улицы стоял трактир, а внутри за столиком пил мужчина. Увидев ребенка, он жестом подманил его к себе».

Начало этой истории тоже особых восторгов не вызывало, но все же оказалось в разы лучше избитого сюжета сказки Сяо Син Чэня, и будь А-Цин кроликом, она уже давно навострила бы уши.

Сюэ Ян продолжил: «Ребенок тот, простодушный по своей природе, ничего не понял. Но он все равно праздно шатался по улицам, поэтому, заметив, что кто-то ему машет, тут же подбежал к трактиру. Мужчина указал на тарелку с пирожными и спросил: «Хочешь?»

«Само собой, ребенок очень хотел пирожных и закивал изо всех сил. Тогда мужчина передал ему записку и сказал: «Отнеси ее туда-то и тому-то. А когда вернешься, я дам тебе пирожных».

«Ребенок страшно обрадовался, ведь он мог получить целую тарелку сладостей, всего-навсего сбегав по мелкому поручению, к тому же заслужить ее собственным трудом».

«Он не знал иероглифов, поэтому схватил записку и отправился на место. Дверь ребенку отворил дюжий здоровяк, который вырвал у него из рук бумажку, прочел, а затем отвесил посыльному такую затрещину, что у того из носа хлынула кровь.