И не только он, все — Вэй У Сянь, Лань Ван Цзи, Лань Си Чэнь — остолбенели разом.

Цзян Чэн… плакал. Слезы текли по его лицу, а сквозь сжатые зубы вырывалось: «…Почему… Почему ты не сказал мне?!»

Цзян Чэн до хруста сжал кулаки, словно хотел обрушить удар на кого-то, или ударить себя, но в итоге с силой ударил о землю.

Следуя чувству долга и морали, он должен был непреклонно, безоглядно ненавидеть Вэй У Сяня.

Но сейчас, когда у него внутри приводит духовные силы в движение то самое Золотое Ядро, Цзян Чэн не мог найти в себе сил для безоговорочной ненависти.

Вэй У Сянь не представлял, что на это ответить.

В самом начале он решил ничего не говорить Цзян Чэну именно потому, что не хотел увидеть его в таком состоянии.

Вэй У Сянь крепко-накрепко запомнил обещание, данное Цзян Фэн Мяню и Мадам Юй: как следует позаботиться о Цзян Чэне. Если бы такой человек, как он, который до крайности стремился превзойти других, узнал об этом, он бы всю жизнь провел в унынии и невыносимых страданиях, не в силах посмотреть Вэй У Сяню в глаза. В его душе навсегда бы появился непреодолимый барьер: он бы всю жизнь прожил в мыслях о том, что заполучил все то, что имеет, лишь благодаря чьей-то невосполнимой жертве. А значит это вовсе не его успехи, не его заклинательские достижения. Он бы выиграл, но в то же время и проиграл, навсегда утратив возможность превзойти кого-либо.

Впоследствии, когда из-за Вэй У Сяня погибли Цзинь Цзы Сюань и Цзян Янь Ли, он тем более не мог позволить Цзян Чэну узнать правду. Ведь если бы он сказал ему тогда, получилось бы, что Вэй У Сянь просто перекладывает ответственность, спешит доказать, что он ведь тоже совершил подвиг, как бы говоря — Цзян Чэн, не надо меня ненавидеть, видишь, я тоже чем-то пожертвовал ради Ордена Юнь Мэн Цзян.

Цзян Чэн плакал беззвучно, но слезы неровными дорожками застилали все его лицо.

Для прежнего Цзян Чэна расплакаться на глазах у всех было чем-то совершенно невозможным. Но только, с этого момента и впредь, каждый миг, пока в его теле бьется это Золотое Ядро, пока он может с его помощью использовать духовные силы, он будет вечно помнить, что это за ощущение.

Задыхаясь от слез, он произнес: «…Ты же говорил, что когда я стану главой ордена, ты станешь моим подчиненным, будешь всю жизнь поддерживать меня, никогда не предашь Орден Юнь  Мэн Цзян… Это были твои слова».

«……»

Спустя несколько секунд молчания, Вэй У Сянь произнес: «Прости. Я нарушил обещание».

Цзян Чэн покачал головой и зарылся лицом в ладони. Через мгновение он вдруг усмехнулся.

В его тихом голосе звучала язвительная насмешка: «Даже в такой момент ты все еще говоришь мне «прости». Какая я, должно быть, драгоценная персона».

Примечания:

(1) Оригинальная фраза: некий эликсир Золотого Ядра.

 Глава 103. Скорбь. Часть шестая

Речь Главы Ордена Цзян всегда звучала как минимум на треть саркастично. Вот только на этот раз он насмехался не над кем-то другим, а над собой.

Неожиданно он сказал: «Прости».

Вэй У Сянь на миг остолбенел. «…Тебе не нужно просить у меня прощения».

Исходя из нынешнего положения вещей, не представлялось возможным выяснить, кто перед кем виноват в большей степени.

Вэй У Сянь добавил: «Пусть это будет моей платой Ордену Цзян».

Цзян Чэн оторвал лицо от ладоней и посмотрел на Вэй У Сяня. Глаза Главы Ордена Цзян, и без того красные от слез, заполнились кровавыми прожилками. Раздался его хриплый голос: «…Платой моему отцу, моей матери, моей сестре?»

Вэй У Сянь размял виски. «Ладно. Все уже в прошлом. Не будем больше об этом».