|
- Бедный Колючка, - высказался Тимоти. - И угораздило же его забраться сюда вместе с нами! Он же тогда просто заглянул в гости, но оказался с нами в минуту отправления. Хоть он и не член семьи, но бросить его было бы негоже. Надеюсь, ему с нами хорошо... - По всем признакам, он чувствует себя неплохо, - заметила Инид. - Вряд ли мы выясним, хорошо ему или нет, - объявил Хорас. - Ему же не дано говорить с нами. - Он понимает больше, чем мы подозреваем, - сказал Дэвид. - Не надо заблуждаться, воображая, что он глуп. - Колючка - инопланетянин, - констатировал Тимоти. - Жил в соседнем семействе на правах домашнего любимца - нет, это не вполне точно, но состоял с ними в каких-то отношениях. В те дни многие земляне вступали в отношения с пришельцами, и характер таких отношений было не всегда легко понять. По крайней мере, для меня они так и остались загадкой. - С Генри все было иначе, - заметила Инид. - Он из нашей собственной семьи. Может, родство и дальнее, но он все равно из наших. И отправился с нами, в сущности, добровольно. - Подчас я испытываю за него тревогу, - заявил Тимоти. - Не слишком-то часто он показывается нам на глаза. - Занят, - пояснил Дэвид. - Развлекается. Бродит по стране за пределами поместья, наводя ужас на простых селян, да и на помещиков - эти тоже невежественны, как крестьяне, и верят в призраков. Зато нам он приносит уйму местной информации. Благодаря ему, и только благодаря ему, мы довольно широко осведомлены о том, что творится за пределами Гопкинс Акра. - Но Генри вовсе не призрак! - воскликнула Эмма так, словно объявила официальный протест. - Не следовало бы толковать о нем в подобном тоне... - Разумеется, он не призрак, - согласился с сестрой Дэвид, - но достаточно похож на призрака, чтоб одурачить любого, кто не знает в чем дело. Прервав с общего согласия разговор, они приступили к пудингу, который оказался вязок, но исключительно вкусен. И вдруг прозвучала мысль - не голос, а мысль, но настолько сильная и ясная, что ее восприняли все за столом: "Я слышал, вы тут говорили обо мне..." - Генри! - взвизгнула Эмма, а остальные сконфузились. - Конечно, он, кто же еще, - отозвался Хорас, хотя почему-то охрип. - Обожает пугать нас в самую неподходящую минуту. То удерет на много дней, а то объявится рядышком и заорет в самое ухо... - Соберись в одно целое, Генри, - распорядился Тимоти, - и садись спокойно на стул. Неприятно говорить с собеседником, который невидим. Генри собрался, или почти собрался, в целое так, чтоб его можно было хотя бы смутно видеть, и уселся в торце стола, прямо напротив Тимоти. Он был созданием дымчатым, в целом похожим на человека, но слепленным как бы очень небрежно. И даже то, что он собрал воедино, не желало твердо держаться вместе, а колыхалось взад-вперед, - спинка стула, видная сквозь разреженное тело, словно подрагивала в такт этим колыханиям. "Вы с восторгом поглощаете безобразно тяжелую пищу, - заявил Генри. - Все тяжелое. Тяжелая баранина. Тяжелый пудинг. Именно пристрастие к тяжелой пище делает вас столь неповоротливыми, кок вы есть." - Разве я неповоротливый? - не согласился Тимоти. - Я такой тощий и легкий, что того и гляди пошатнусь на ветру... "Да не бываешь ты на ветру, - отпарировал Генри. - Ты же из дому не выходишь. Сколько лет минуло с тех пор, как ты ощущал обыкновенное солнечное тепло?" - Зато тебя почти никогда нет дома, - поспешил Хорас на помощь Тимоти. |
