Утром следующего дня Диана чувствовала себя вялой. Состояние было таким, словно накануне она выпила слишком много домашнего рома. Однажды с ней такое случилось, когда ей было двенадцать лет. Тогда отец не стал ее наказывать, просто улыбнулся и сказал, что она уже достаточно наказана.

Сердце Дианы билось толчками. Оделась она с трудом. На веранде за столом сидела одна Патриция.

— Вы хорошо спали?

В голосе Патриции прозвучал сарказм. Диана качнула головой.

— Да, наверное, — ответила она и села.

Ей хотелось заняться домашними делами, но сил не было. К тому же даже недоброжелатель вынужден был бы признать, что Дебора со всем прекрасно справляется.

После обеда Диана с трудом доплелась до своей спальни и крепко заснула.

— В чем дело, любимая? — услышала она тихий мужской голос. Потом почувствовала прикосновение к себе мужских губ.

— Лайонел?

Он нахмурился.

— Проснись, дорогая. Уже поздно. Ты проспала ужин.

Диана с трудом открыла глаза.

— Ты вернулся, — сказала она и коснулась кончиками пальцев его щеки.

— Конечно, вернулся. Я скучал по тебе, поэтому поторопился. Ты права, я должен был взять тебя с собой. Хотя бы для того, чтобы исцелить меня после таких огорчений.

— Что там с «Менденхоллом»? — Она говорила с трудом, но еще тяжелее было не закрывать глаза.

— Принять решение было нетрудно. Я захватил с собой Бемиса, чтобы он помог все устроить. Он до сих пор не знает моих планов. Но это касается твоего отца. Послушай, Диана, ты давно чувствуешь такую усталость?

Диана уловила в его голосе беспокойство и улыбнулась ему.

— С прошлого ужина. Я не могу открыть глаз. Ты сказал, что я проспала сегодняшний ужин… Сколько сейчас времени?

— Почти половина одиннадцатого.

— Не может быть!

Она почувствовала на своем лбу ладонь Лайонела. Графу показалось, что на ощупь лоб прохладный. Затем его охватила ярость: может быть, ее чем-то опоили? Но, Господи Боже, зачем?!

Диана почувствовала, как его руки обхватили ее бедра.

— Что ты делаешь?

— Думаю, нам с тобой нужно пойти искупаться.

— Ладно.

— Если я хорошенько тебя окуну, то, думаю, в голове у тебя наступит просветление.

И действительно, прохладная вода помогла Диане прийти в себя. Они оставались в воде почти час. Лайонел вел себя сдержанно. Он страшно соскучился по жене и чувствовал себя виноватым из-за их размолвки перед отъездом на плантацию. Но то, что он увидел на плантации «Менденхолл», привело его в ярость.

— Я оставил тебя здесь потому, что хотел твоей безопасности. Я был дураком, черт побери!

Он отпустил длинное ругательство.

Диана, уже со свежей головой, обвила руками его шею и поцеловала в бившуюся на ней жилку.

— Не искушай меня, женщина.

— Почему бы и нет?

— Потому, — ответил он и нахмурился, глядя поверх ее головы.

В ту же секунду волна накрыла их и они упали, отчаянно барахтаясь.

— Почему потому? — спросила Диана, вынырнув на поверхность.

— Потому, — глубокомысленно повторил Лайонел, взяв жену за подбородок. — Если я не ошибаюсь, кто-то напичкал тебя снотворным.

— Это какое-то сумасшествие!

— Да, — медленно проговорил Лайонел, — так оно и есть.

— Но…

— Расскажи мне как можно точнее, что ты ела и пила за прошлым ужином. И сегодня.

Диана все рассказала.