Он вошел внутрь. Пахло сухой пылью и плесенью. Все осталось таким, как перед его отъездом. Магос поставил сумку на стол, открыл шкаф в зале и запустил генератор.

Пришлось зажечь свет. На Костяном побережье темнело быстро.

Драшер открыл старую сумку и вытащил часть ее содержимого. Немного еды, которую он купил в Ункаре, банку кофеина, подаренную Медеей Бетанкор. Свою монографию. Сложенный дождевик Магистратума – то что нужно в сырую погоду. Короткоствольный «Регит», почищенный и заряженный, и две коробки патронов к нему. Маленький кожаный чемодан – прощальный подарок от Эйзенхорна. Альбом с зарисовками Эсика Фаргула и старая книга о миграциях птиц, поля которой были сплошь исписаны.

Магос вышел на задний двор домика, чтобы понаблюдать за закатом. В небе кружили птицы. В своем роде здесь действительно было красиво.

На ограде сидел морской хищник и смотрел на Драшера. Магос улыбнулся.

Птица расправила крылья и перелетела на землю, рядом с Драшером.

– Я же тебя отпустил, – сказал магос. – Ты ведь так хотел на волю.

Птица посмотрела на него.

– Похоже, мы оба безнадежны, да? – спросил он.

Магос отправился на кухню, вскрыл пакет с купленной провизией, взял пару кусочков хорошей вяленой каранинской ветчины и протянул один из них птице.

Клюв хищника щелкнул, когда тот выхватил мясо. Но все пальцы Драшера остались на месте.

– Старый козел, – усмехнулся магос.

Спустя несколько дней Драшер заработался почти до ночи. Магос поднимал голову каждый раз, когда мимо проносилась машина.

В этот раз некто, приехавший с юга, затормозил и свернул на гравий. Раздались шаги.

– Не вздумай шуметь, – сказал он птице, сидевшей на спинке стула. Хищник посмотрел своими круглыми блестящими глазами на входную дверь. – Я тебя предупредил. Иначе будешь жить на улице.

Он открыл дверь, не дожидаясь стука.

Улыбка магоса угасла. Это была не она.

– Дознаватель Вориет, – поздоровался он.

Вориет был весь в бинтах, а его рука висела на перевязи.

– Магос, – кивнул он. – Извините за поздний визит. Маршал Макс сказала, где вас искать.

– Значит, она все же помнит, – произнес Драшер.

Уже кое-что.

– Можно войти?

– Почему нет? – ответил Драшер, отступая в сторону.

Вориет зашел и с некоторой тревогой взглянул на морского хищника. Птица уселась на шкаф и пощелкивала клювом, глядя на дознавателя.

– Он не нападет? – спросил Вориет.

– Не обращайте внимания, – отмахнулся Драшер.

– Вы его держите… как питомца?

– Не совсем. Он просто не улетает.

– Вы его как-то назвали?

– Нет, – соврал магос.

Вориет прокашлялся.

– Кстати говоря, он улетел.

– Кто?

– Вы прекрасно понимаете, о ком я, – сказал дознаватель. – Эйзенхорн. Он, Нейл и Медея. Они улетели. Совсем. Покинули Гершом.

– И бросили вас тут?

– Да, – кивнул Вориет.

– Вы удивлены? – спросил Драшер. – Ведь Эйзенхорн все о вас знал. Разве он мог вам доверять?

– После всего, что случилось, – мог, – ответил дознаватель. – Он должен был понять. Я разочарован. Я думал… Неважно…

– Кофеин?

– Спасибо, нет, – отказался Вориет.