<style name="Bodytext30">На осевшем по весне бугорке лежала знакомая ветхая шапка. Макарыч оголил голову. Встал на колени. Долго смотрел на последний приют друга.</style>

— <style name="Bodytext38ptBoldItalic">Прости мине,</style><style name="Bodytext30"> олуха! Прости,</style><style name="Bodytext38ptBoldItalic"> што в</style><style name="Bodytext30"> смертный час одново тибе оставил. В чужие руки судьбину твою горькаю переверил. — Лесник повернул лицо к темнеющему небу: — Единаво друга у мине отнял ты! А за што? Я грешнай! Пошто ен помер? Ить зла никому не причинил. Нравом кроток был.</style>

<style name="Bodytext30">Добра столь изделал. За то лишь горе познал. По- божьи ли эдакое?</style>

<style name="Bodytext30">Макарыч долго сидел, обняв изголовье могилы.</style>

<style name="Bodytext30">Вот и все. Нет у него на свете никого, кроме Марьи. Как же так с Акимычем-то? Обида грызла лесника. Все видел он его живым. Сердитым, задумчивым, веселым. Мертвым лишь представить не мог.</style>

<style name="Bodytext30">Утром, прощаясь с могилой, встал Макарыч, перекрестил бугорок. Взял с него горсть холодной земли и, завернув ее в платок, спрятал за пазуху.</style>

— <style name="Bodytext30">Земля тибе пухом, вечная тибе память. Спи спокойно. Верно, мой век тож не долог. Прими тады не отворотясь, — поклонился могиле лесник.</style>

<style name="Bodytext30">Всю дорогу до самого дома Макарыча бил озноб. Он не знал, не ведал, как кричало посеревшее в горе его лицо. Как сдавший за эту ночь, он и сам походил на древнего старика. Не видел ничего вокруг. Часто закрывал лицо руками, что-то шептал. Ругал кого-то. Проклинал неверную судьбу, что дарит Бог без разбору людям. Обижая одних ни про что. Награждая других безмерно и не к месту.</style>

— <style name="Bodytext30">Лишь на суде твоем все равны станем. Сам поймешь, каво обшел, каво лихом без меры дарил. Нешто Акимыч заслужил судьбу полыннаю? Ить радостев ен в жисть не видывал. А к погибели едины кручины ты послал старому, — упрекал Макарыч Бога.</style>

<style name="Bodytext30">Внезапно он оглянулся, почуяв, что за телегой бежит кто-то. И вскрикнул от удивления. Черная, худая, бежала по дороге, высунув язык, собачонка Акимыча. В прошлый приезд старик сказал, что загуляла она, а может, сгинула где. Тут же, едва живая, она изо всех сил пыталась не отстать от телеги.</style>

<style name="Bodytext30">Макарыч осадил коня. Шельма, поняв, запрыгнула в телегу. Прижалась к леснику. Заскулила, спрятав морду в ладонь Макарыча.</style>

— <style name="Bodytext30">Осиротели мы с тобой.</style>

<style name="Bodytext30">Собака подняла на лесника мокрые глаза. Снова зарылась к нему в руку. Ее тоже трясло.</style>

— <style name="Bodytext30">Не голоси теперича. Живова ево судьбина </style><style name="Bodytext30">не </style><style name="Bodytext30">пожалела. Отшедшему ничьей жали не надобно.</style>

<style name="Bodytext30">Макарыч все погонял коня. Проехал село рысью: торопился домой.</style>

<style name="Bodytext30">Марья топила печь. Услышав скрип телеги, засеменила навстречу.</style>

— <style name="Bodytext30">Примай постояльца. Память Акимычеву.</style>

— ?.