От досады я ударил кулаком по приборной доске и откинулся на сидении, уставившись в потолок. Починил, черт тебя дери, ничего не нашёл и сделал только хуже!

— Милый… — осторожно подала голос Викуля. Я опустил глаза и заметил, что она куда-то тычет пальцем. — У тебя бензин весь вышел.

Какая же она всё-таки умница. Я так устал от монотонности, что совсем забыл о простых потребностях авто.

— Точно. Спасибо…

Я выполз из своего фольксвагена и, подхватив ближайшую канистру, стал неторопливо заливать топливо. Литра для пробы вполне хватит.

Закончив с приготовлениями, я кивнул, и Вика, поняв сигнал, завела машину снова. Немного помявшись, Гольф загудел как никогда раньше. Или почти как никогда… звук был очень похож на тот, что я слышал на трассе.

— Вика! Что ты сделала⁈

Она испуганно отдёрнула руку от ключа, смотря на меня квадратными глазами. Напугал её, надо же. Я поспешно замахал руками, пытаясь успокоить её.

— Всё в порядке! Это то, что я искал! Заглуши пока.

Моя девушка осторожно остановила двигатель и снова недоумённо посмотрела на меня.

— Макс, с тобой всё хорошо? Она же не звучит так, как должна.

— Именно! Именно так она звучала на последнем круге, когда я сдал преимущество!

Вика многозначительно подняла брови, возвращаясь на одну волну со мной.

— А, вот как… но что тогда изменилось? — она выглянула из окна и осмотрела фольк с водительского сидения. — Ты просто вернул движок, заправился и вроде… всё?

Создавалось ощущение, что она играет со мной в мяч, передавая ход. Либо она уже догадалась, но не хочет выдавать этого, либо действительно не знает. И всё же. Движок, бензин, зажигание…

Я оглянулся, рассматривая канистру, из которой только что заправлялся.

— Надо узнать, чем меня заправляли тогда. А сейчас…

Я открыл водительскую дверь, приняв галантную позу перед Викой.

— В какой ресторан желаете?

Она улыбнулась и пересела на соседнее сидение.

— Так бы сразу, Максим Александрович.

* * *

Позже моя догадка подтвердилась. В самом конце гонки на Невском кольце мне залили 92ой бензин вместо 98го. Я было предполагал, что кто-то из соперников или просто недоброжелателей решил подобным образом саботировать мой успех.

Но дальнейший разбор полётов показал, что всё это было неудачным стечением обстоятельств, помноженным на чужую халатность.

Кто-то из механиков умудрился стащить несколько канистр бензина то ли для своих нужд, то ли просто для перепродажи, и он не придумал ничего умнее, чем закинуть их на наш склад на пару дней, никого не оповестив.

Объяснил он это тем, что я тоже притащил какую-то свою бандуру на хранение, которой оказался агрегат Митрича. В общем, по итогу в день гонки мы прихватили одну из «лишних» канистр, ну и дальше уже всё понятно.

Когда всё это выяснилось, я дал по шее всем механикам сразу (метафорически, конечно же, хотя хотелось и физически), строго наказав решать свои личные дела где угодно, но не на нашей монтажке. Вроде бы, они даже поняли, но надо быть повнимательнее к ним какое-то время…

* * *

— Теперь всё будет хорошо, я лично всё проверила, — радостно прощебетала Викуля и оставила лёгкий поцелуй на моей щеке.

Я сидел за рулём верного гольфа, барабаня пальцами по рулевому колесу. Пришлось провести под ним всю ночь накануне, проверяя и выверяя каждый винтик.

Но зато, ценой небольшого недосыпа, я был уверен в своём коне.

Плюс ещё прошлое поражение добавило мне мотивации. Я посмотрел направо, оценивая своих нынешних конкурентов.

В этот раз заезд был запланирован в Москве, на станции метро «Аэропорт».