Наверное, еще час‑другой назад я бы опять разревелся. От холода и одиночества, от полной безнадежности. Но бегство от существ из мрака и подъем по скале что‑то изменили во мне. Это дома, подравшись на улице или получив от мамы очередной нагоняй, я мог плакать. Здесь было слишком страшно для слез.
А для того чтобы лежать на траве и тихо замерзать, ожидая моего незадачливого волшебника, я был слишком горд.
Поднявшись с земли, я прижал ко рту ладони и закричал:
— Э‑э‑й!
Наверное, я просто хотел услышать эхо. Убедиться, что в темноте есть еще какие‑то звуки, кроме биения моего сердца.
Но еще прежде чем далекое эхо вернуло мой слабый крик обратно, в нескольких шагах от меня зашуршала трава. И кто‑то невидимый во тьме сказал:
— Если ты шевельнешься, я убью тебя.
Не испугался я лишь потому, что этот голос вовсе не был похож на свистящее шипение крылатых существ. Просто человеческий голос.
— Я не шевелюсь, — тихо ответил я.
— Что ты здесь делаешь? — донеслось до меня. Кажется, чуть ближе, чем в первый раз. Невидимый собеседник подкрадывался ко мне.
Что я делаю? Ну и вопросик. Жду Солнечного котенка, медленно замерзаю, ору из последних сил…
— Я жду рассвета, — по прежнему не шевелясь, ответил я.
Кто‑то схватил мою руку, и я вздрогнул.
— Рассвет придет, — прошептали мне в самое ухо. Я ощутил чье‑то дыхание и едва удержался от крика.
— Рассвет придет. Ты рисковал, я мог тебя убить.
— Да? — невольно спросил я. И услышал тихо звяканье металла.
— Ты видел Летящих?
— Они залили долину внизу Черным огнем, — надеясь, что отвечаю правильно, сказал я.
— Я слышал. Они охотились за мной.
— И чуть не убили меня.
Похоже, эти слова решили дело. Голос незнакомца стал смущенным:
— Никогда не думал, что в этих местах кто‑то есть. Извини. Хорошо, что ты цел… Пойдем.
Меня мягко потащили в сторону. Я вытянул вперед свободную руку и сразу же услышал вопрос:
— А где твои очки?
— У меня их никогда не было.
— Ого… Ты, ты осторожнее, здесь деревья.
Я ойкнул, налетев на упругую колючую ветку, но обижаться на запоздалое предупреждение не решился.
— Мы уже рядом. Нагнись.
Я послушно нагнулся и почувствовал, как по лицу скользнула плотная ткань. Вслед за незнакомцем я протиснулся сквозь узкий разрез и ощутил, как тепло внутри. Это было что‑то вроде маленькой палатки.
— Закрой вход… а, ты же не видишь. Садись.
За моей спиной прошелестела ткань. Потом раздался щелчок — и в глаза, сразу со всех сторон, ударил свет!
Зажмурившись, я выждал несколько минут, борясь с неприятным ощущением, что меня разглядывают. Рискнул приоткрыть один глаз и, все еще жмурясь, осмотрелся.
Это действительно оказалась маленькая круглая палатка. Изнутри она была чисто‑белой и мягко светилась.
Передо мной на корточках сидел мальчишка не старше меня самого. Худой, светловолосый, очень бледный, что меня совершенно не удивило. На нем были только короткие мятые шорты из ярко‑синей ворсистой ткани; на широком кожаном поясе висел нож в длинных тонких ножнах.
Страх у меня начал проходить. Я‑то ожидал увидеть взрослого громилу со зверским лицом, а не ровесника.
— Я тебя не знаю, — с подозрением сказал мальчишка.
— И я тебя тоже, — парировал я. В палатке было тепло и светло. Существа из мрака казались здесь просто дурным сном. Я совершенно не боялся.
— Ты откуда? — продолжал допрос мальчишка. Руку он держал на ноже, словно готов был в любую минуту пустить его в дело. |