— Ты счастлива?

Он ждет правды, он всегда говорил только правду. Бедный Шурка, он так и не понял, что я выросла. Я выросла уже тогда, когда первой сказала, что между нами все кончено. Теперь нас разделяет океан. Океан страстей, который в любую минуту всколыхнется разрушительным цунами непонимания, обид, обвинений.

— У меня есть друг, который любит меня, который сделает все, чтобы я была счастлива.

Я отвечаю и тут же пугаюсь: не то сказала! Шура сразу все понял. На его лице я вижу удовлетворение. Он получил признание в том, что мое сердце бьется ровно. Любят меня, а я лишь принимаю эту любовь.

— Не сомневаюсь, что это во всех отношениях достойный друг, — замечает Шура.

— Да, мы вместе скоро год.

— Это говорит о многом. — Серьезен или полон иронии?

— Ты считаешь?

— Да. О детях не думали?

— Не думали. — Сколько еще вопросов?

— Знаешь, это определенный тест, когда женщина говорит, что хочет родить тебе девочку или мальчика. Тем самым она показывает, что видит в мужчине свое продолжение, любит тебя.

— Какая наивность, — повела я плечами. — Дети, беременность — один из способов манипуляции. Некоторые женщины беззастенчиво пользуются этим. Они пытаются привязать к себе того, кого боятся потерять.

— А ты не боишься его потерять?

— Кого?

— Того друга, который, как я понимаю, отчаянно пытается сделать тебя счастливой.

— Если бояться, то не стоит быть вместе.

— Вот поэтому я все еще один. О себе я точно знаю, что ни одна женщина не интересует меня настолько, чтобы я боялся потерять ее. Не бояться значит не любить, а бояться — значит жить в постоянном страхе.

— Чепуха какая…

— Рядом с тобой, Ладуся, я становлюсь косноязычным и волнуюсь, как мальчишка.

— Брось, Шурик. — Я поднимаюсь.

— Ты уже уходишь?

— Должна же эта пытка когда-нибудь закончиться. — Мне невыносимо тяжело.

— Тогда я назову официальный повод, который я придумал для нашей встречи.

— Да, слушаю.

— Агентство готовит проспект сезона «Осень-зима». Я хотел предложить тебе демонстрировать коллекцию шуб. Если ты принципиально не против, давай обсудим сроки, оплату.

Мне неинтересно. Конечно, мелькнуть на глянцевых страницах никогда не помешает, но что-то останавливает меня. И я даже знаю что. Мне больше не хочется встречаться с директором «Алекса». Пути Александра Александровича и мои должны идти параллельно. Мы не должны лишний раз попадаться на глаза друг другу. Я в этом уверена. Я откажусь, сошлюсь на цейтнот. У меня нет свободного времени.

— Знаешь, если бы я согласилась, я бы не стала делать это за деньги, — после паузы отвечаю я. — Но я вынуждена отказаться. У меня слишком плотный рабочий график, найти в нем время для творчества невозможно.

— Ты отказываешься?

— Да, я не смогу принять твое предложение. — Мне тяжело произносить это.

— Все-таки странно…

— Что именно?

— То, что ты оказалась в компании юных экстремалов и искателей приключений. — Шура подходит ко мне. В его глазах снова пляшут чертики, смех так и рвется наружу.