— Сколько ты за него хочешь?

— Вот это деловой разговор!

— Мне наплевать на твой, как ты выразился, деловой разговор, мразь! — вскипел Диего. — Сколько ты хочешь за дурь?

— Тридцать тысяч баксов, — назвал Картазаев цену, которая, он знал, была в по-крайней мере в три раза ниже рыночной. — И это не последняя партия. Вы будете иметь такие раз в полтора-два месяца. За это я хочу остаться в этом кабаке, со временем выкупить его. Я уже старый, мне пора на покой.

— Ты знаешь, кому принадлежит бар? — поднял бровь Диего.

— Все кому-нибудь принадлежит, — пожал плечами Картазаев. — Я не собираюсь его разрушать или перестраивать. Просто все дела теперь пойдут через меня.

— Крутой малый! — ухмыльнулся Студебеккер, но Диего так глянул на него, что тот проглотил язык.

— Ты получишь десять тысяч, — сказал Диего.

— Тридцать, — уперся Картазаев.

— Пятнадцать. Это мое крайнее слово, а насчет бара я поговорю с Ржавым, — вставая, Диего с такой силой выдавил из-под себя стул, что он влепился в стену.

— Диего сам пожаловал? — не на шутку встревожился Гном, когда после окончания разговора с бандитами Картазаев связался с ним через зип. — Обычно он непосредственно на встречи не ездит. Для этого у него шестерки есть.

— А Диего не шестерка?

— Если бы у Ржавого существовал совет, Диего бы в него вошел. Таких доверенных людей у него человека три-четыре. Не больше. Что-то тут не чисто.

— С чем это может быть связано?

— Бандиты насторожились. Может так статься, что они узнали, что за Черепом идет охота, поэтому проверяют всех подозрительных типов народе тебя, что изъявили желание пополнить их ряды. Тебе бы попозже приехать.

— Как ликвидатором Нового Чернобыля?

— Типун тебе! Под началом Диего ходят человек десять-двенадцать настоящих отморозков. Главным помощником у него некий Артур. Говорят, экстрасенс. Людей насквозь видит. Артура бойся больше, чем отморозков. Он тебя враз расколет.

— Кстати, почему у Диего погоняло нерусское? Он что иностранец?

— Его настоящее имя Дмитрий. Дмитрий Викторович Вырезов. Если ты был бы местным, то знал бы эту фамилию. Его отец большой шишка в порту. Сынок тоже до недавнего времени там работал, из загранки не вылезал. Потом цивильная жизнь ему надоела. Власти захотелось. Теперь он Диего. У нас в Алге модно испанцами прикидываться.

— У тебя есть еще что-нибудь?

— В городе совершено очередное убийство женщины аналогичное убийству Нейланд. Изуродовали ее жутко. Опять ни одной целой кости.

— Скажи, а с мужчинами так же круто обходились в последнее время?

— Я про такое не слышал. Диего согласился на сделку?

— Согласился. Теперь мне нужно три килограмма героина. И желательно побыстрее.

— Это не проблема. Я свяжусь с местным УФСБ. Готовь мешок для бабок.

Дверь каморки распахнулась, пропуская запыхавшуюся Тамару.

— Ах, вот ты где!

— Музыку слушаю, — не стушевался Картазаев, легким щелчком поменяв скрипучие меха Гнома на новоорлеанский духовой оркестр.

Чего греха таить: оркестр звучал лучше. Женщина присела рядом с ним, стала ластиться.

— Тебе со мной хорошо? — спросила она.

— Если не будешь приставать с глупыми вопросами, то да.

— Я не буду. Я любить тебя буду. Я родить могу, я ведь еще молодая.