Излияния новоявленного пацифиста прервало появление радиомагазина.

— Профессор надоел, — шепнул Мошонкин. — А его научные термины просто достали.

— Не суди его строго. Он по терминам соскучился. Думаешь, легко столько времени полудурка водоноса изображать?

Пока Манатов отсутствовал, они успели вскрыть коммерческий ларек и основательно подкрепиться бисквитами и соками в вакуумной упаковке. Из бутылок пить не смогли, но из картонных пакетов удалось выдавить нечто вроде густого киселя.

Манатов предстал с громоздким аппаратом, похожим на кинокамеру с длинными проволочными "усами" и примотанным синей изолентой блоком аккумуляторных батарей. Намереваясь продемонстрировать действие своего детища, профессор направил камеру в сторону пройденного пути и нажал кнопку.

Яркая вспышка осветила все синим светом. Освещение было неравномерно. В центре проявилась черная дыра. По бокам цвет был ближе к голубому.

— Поляризованный свет, — пояснил Манатов. — Действие построено на принципе изменения электростатического разряда воздушной среды. Здесь она не движется, и заряд практически распространен равномерно. Там где мы прошли, равномерность нарушена, в этом месте мы наблюдаем так называемый тоннельный эффект. Видите черную дыру? Это и есть наши следы. Теперь понятно, как мы будем искать Диего?

— Голова, профессор, — одобрил Мошонкин. — Тебе бы немного совести и цены бы не было.

— А теперь выходит есть цена? — усмехнулся тот.

Они вернулись к перекрестку с танком, и прибор сразу показал следы Диего. Как они и предполагали, сначала они двигались практически в одном направлении, но на перекрестке группа Диего повернула на Приморский бульвар.

Периодически подсвечивая себе "фонариком", они последовали за ними. Предстояло пройти мимо обширной автостоянки. В одной роскошной иномарке дверь была открыта, и некий полный господин уже приспустил к земле седалище, чтобы сподручнее было занести его в кабину. Мошонкин выжидательно посмотрел на Картазаева.

— Разрешите, товарищ полковник. Раз мы может здесь двигать предметами, на машине нам бы было сподручнее ехать.

Заявление вызвало решительный протест Манатова.

— Мы не должны здесь ничего трогать! Мы здесь гости, а не хозяева. Наши деяния могут аукнуться, когда время опять запустится. К тому же я совсем не уверен, что физические законы здесь действуют в таком же ключе, как и в реальном времени. Одно дело, открывать крышки танков и совсем другое пытаться завести двигатель внутреннего сгорания. Вы не знакомы с релятивисткой физикой, коллеги! Мгновенная аннигиляция и вспышка. Здесь все возможно.

Картазаеву тоже немного приелся словесный понос профессора, и он кивнул Мошонкину.

— Только осторожно. Как только почувствуешь, что что-то не так, беги. А то мне и твое убийство пришьют.

— Ну и шутки у вас, Владимир Петрович, — пробормотал десантник.

Изогнувшись, он пролез между пузаном и дверцей. Одолжив у хозяина ключи, сунул их в гнездо. После чего посмотрел на полковника и сказал:

— Рукой махните!

— Я тебе сейчас махну, — пригрозил Картазаев. — И помни о том, о чем я тебе сказал. Мне тут герои не нужны.