– Правда, что ли? – не поверил он. – Не, по закону не имеют права, пока не выздоровеешь.

– А когда я выздоровею?

– Ну, если я усиленный курс применю, а ты часа три пролежишь тихо и смирно, то потом, в очках, может, чего и разглядишь.

– А там есть что разглядывать?

– А как же! – Он завопил это так восхищенно, что я поняла: фанат. Или экзальтированный придурок. Что, по сути, одно и то же. – Тут же, куда ни плюнь, вулканические горы, хребты, ледники! Мы уже за восьмидесятым градусом северной широты, самая красота пошла.

– От этой-то красоты я и ослепла.

– Это да. От нее не только ослепнуть, вообще ох… можно! Ой, – он деланно смутился. – Простите, вырвалось. Представляешь, этот архипелаг только в 1873 году открыли, он не исследован почти!

– Наши открыли? – как воспитанный человек, я предпочла не заметить эскулаповский мат.

– Нет. Врать не буду. Австрийцы. Вейпрехт и Пайер. А Нансен тут в 1895 году всю зиму провел.

– А наши?

– Чего – наши? Наши вон, Шпицберген открыли, все про это знают, а считается, что норвежцы. Рекламировать мы себя не умеем! Дело сделали, и все. А документ, там, какой-нибудь составить. Обидно даже. И тут, у полюса, знаешь, сколько народу шарилось? Тьма! Все хотели до макушки мира добраться, да не вышло. Большинство погибли. Норвежцы выжили, потому что избушку соорудили и всю зиму охотились на песцов и белых медведей. Через сто лет, в 1990-м, остатки их хижины случайно нашли. Там мемориальный столб установили.

– Кому?

– Норвежцам, кому еще? Хотя, вообще-то, он считается памятником всем покорителям Арктики.

– И нашим?

– И нашим, наверное. Да какая разница? Арктика – она общая, на всех хватит! Про документы я так, для истории сказал, чтоб потомки знали, кто что открыл, а на самом деле – без разницы.

– Не скажи! Тут на шельфе столько богатств, что каждый присосаться норовит! Двадцать пять процентов мировых запасов.

– Тебе что, жалко?

– А тебе – нет?

– Ты про политику, что ли, пишешь?

– Нет, почему.

– А чего тогда пургу несешь? Неужели непонятно, что в одиночку с Арктикой ни одна страна не справится? Люди, наоборот, должны объединиться, чтоб тут работать, а не рвать друг у друга кусок из горла. Тут, может, все разгадки Земли упрятаны и не откроются никому, пока мы башкой думать не начнем, а не как сейчас – задницами и кошельками. Короче, если ты из этих, ну, которые Арктику как полигон рассматривают, лучше слепой оставайся. А то распишешь, как тут здорово, еще больше народу попрется.

– Да нет, не бойся, – утешила разволновавшегося доктора я. – Ты думаешь, меня нефть или газ интересуют? На фига они мне! Тут же, подо льдом, древняя Арктида находится. Протоцивилизация, праматерь человечества. Гиперборея. Слышал?

– А. Ну да, слыхал. Так это – сказки. Ты фантастику, что ли, пишешь? Тогда ладно. А вот ты еще напиши, что Арктику беречь и охранять надо. Она же баланс климата на Земле обеспечивает. А мы ее постепенно в помойку превращаем. Жалко, ты сегодня не увидишь, не сможешь, мы в бухту Тихая зайдем. Там есть такая скала – Рубини, на ней гнездятся полярные птицы. Слышала, наверное, про птичьи базары? Я тебе потом на видео покажу, сам снимал. Это вообще оху… фантастика, короче! Их там – сотни тысяч! Разные! Своя жизнь, свой порядок, как на другой планете. Смотришь и думаешь, кто из нас разумнее, мы или они. Птенцов выхаживают, друг друга подкармливают, целуются.