– Он… он и был таким… раньше… – чуть слышно пробормотала Джейни.

– Конечно, моя ласточка, – согласился Дедушка. – И от этого только больнее.

Джейни опять кивнула. Наверное, она что‑то пропустила, не заметила, что Феликс изменился. Ведь должно же это было как‑то проявиться? Однако она решительно не могла припомнить ничего странного.

Черт, зачем он это сделал?

Она не претендовала на его сердце – у него было право жить собственной жизнью независимо от того, нравится ей это или нет. Но предать их доверие, сговорившись с теми, кто пытался выкрасть работы Данторна…

– Нам придется снова спрятать книгу, – сказал Дедушка.

– Я… я только хочу…

– Хорошо, родная, ты можешь дочитать ее, но потом она должна исчезнуть.

Пожалуй, до сих пор все складывалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сначала драгоценная находка на чердаке, потом долгожданное возвращение Феликса, появление репортера из «Роллинг стоун», мечтающего написать о ней статью… Что ж, жизнь не бывает гладкой, и Джейни давно уже следовало выучить урок, гласивший: не задирай нос слишком высоко, а не то кто‑нибудь поставит тебе подножку. Как проклятый Алан, сорвавший ей гастроли, или Феликс, который вскружил ей голову и нанес удар в спину.

Она чувствовала себя такой потерянной.

– Я пойду прилягу.

– Поспи в моей комнате. Не хочу, чтобы ты оставалась без присмотра.

– Со мной все будет в порядке.

– Меня беспокоит твоя безопасность. Нам лучше держаться вместе на тот случай, если эти подлецы пожалуют сюда за книгой.

– Хорошо…

Все еще сжимая книгу, Джейни поднялась в комнату деда, забралась прямо в одежде под плед, свернулась калачиком и попыталась отключиться. Чуть позже ей позвонил Майк, но Джейни, сославшись на недомогание, отказалась подойти к телефону.

– Может, тебе все‑таки стоило поболтать с ним, – вздохнул Дедушка. – Это отвлекло бы тебя от грустных мыслей.

– Сейчас я не могу ни с кем общаться, дедуля.

– Да, я понимаю: ты еще не оправилась от потрясения…

«И никогда не оправлюсь, – всхлипнула Джейни. – О Феликс, зачем ты вернулся? Я прекрасно жила до вчерашнего вечера».

Она попробовала уснуть, но сон не шел к ней. Джейни просто неподвижно лежала в темноте, заплаканными глазами уставившись в потолок.

Так что когда в дверь позвонили, девушка тут же вскочила, надеясь, что это Феликс, и вместе с тем страшась этого, но, услышав внизу голос Клэр, испытала облегчение и разочарование одновременно.

– Джейни плохо себя чувствует, дорогая, – сказал Дедушка.

– И все же ей придется меня выслушать. Равно как и вам. Простите за грубость, мистер Литтл, но сегодня вечером вы с Джейни вели себя как два идиота, и я не уйду отсюда, пока кое‑что вам не втолкую.

Джейни нырнула обратно под плед. Она ценила благие намерения Клэр, но отныне любые попытки помирить Джейни с Феликсом были обречены на провал.

– Послушай‑ка меня, – начал было Дедушка.

– Нет! – перебила его Клэр. – Это вы меня послушайте! – И громко закричала в сторону лестницы: – Эй, Джейни! Ты спустишься сама или предпочитаешь, чтобы я притащила тебя сюда силой?

«Боже, ну почему я не могу побыть наедине со своим горем?»

– Джейни!

– Не знаю, что в тебя вселилось, Клэр Мэбли, – насупился Дедушка, – но если ты немедленно не замолчишь…

– Ну что, что вы сделаете? Вызовите полицию, чтобы она вышвырнула меня отсюда? Да на здоровье – я успею сказать все, что хочу.