- Мы с Катей обзвонили всех наших ребят, - сообщил Матвей. - С середины августа по конец сентября Роман жил у Гены Фролова, но потом съехал от него, сказав, что переезжает к любовнице.

- Может быть, он ездил на дачу именно с ней? - предположила Олеся.

- Или жил у одной бабы, а на даче развлекался с другой, - высказала свое мнение верная боевая подруга. - Тот ещё кобелидзе, хоть уже весь поистаскался.

- Неужели Елена Афанасьевна не заметила, что Борис растлевал её внучку? - спросила Тамара. - Сама Нина с утра до позднего вечера на работе, но её мать-то все время дома.

- Мы же не знали об этом и потому не спрашивали, - сказала Олеся. - А сама Елена Афанасьевна ничего нам не говорила. Оно и понятно - кто ж будет рассказывать о такой мерзости малознакомым людям.

- Но она могла сообщить Нине, что её муженек пристает к Ксюше, возразила Алла.

- Елена Афанасьевна все время болеет, почти не встает с постели, часто лежит в больнице, так что у отчима был большой простор для его гнусной деятельности.

- Ребята, а может быть, это была именно та девчонка, из-за которой я отлупила педофила? Я никогда не видела Ксюшу. На похоронах и поминках её не было - Нинон сказала, что отослала дочку к подружке. Тогда я подумала, что она не хочет, чтобы девчонка присутствовала на этих малоприятных мероприятиях. Тем более, он ей не отец, а отчим. Как она выглядит?

- Высокая, выше Нины ростом, хорошо сложенная, симпатичная, с длинными русыми волосами. Иногда носит косу или конский хвост.

- Нет, значит, не она. Той соплюшке, которую я защищала на этой чертовой даче, на вид всего лет 11-12. Она коротко стриженная, маленького роста. Остального я не разглядела.

- Так может быть, это была Оля? - предположила Олеся.

- Какая Оля?

- Внучка Марьи Павловны, дочь Петра и Любы, соседей из поселка "Красная Пахра".

- А как она выглядит?

- Примерно так, как ты её описала, - ответила Олеся. - Правда, я видела её всего один раз и мельком, но можно расспросить мою Маринку.

- Значит, наш пострел везде поспел, - зловеще процедила верная боевая подруга. - И Ксюшу совратил, и Олю пытался. Жаль, что я не так уж сильно врезала этому грязному педофилу. Нужно было сбить его с ног и хорошенько постоять на его яйцах, чтобы расплющить их всмятку. С отбитыми яйцами он бы не полез снова к Ксюше, и девчонке не пришлось бы его убивать. Черт, как же я оплошала!

- Он и так получил по заслугам, - высказался не столь кровожадный Матвей.

- Но ведь Ксюша из-за этого оказалась в психушке, а Нина в тюряге! А если бы я своевременно проявила бдительность, то сейчас подонок валялся бы в больнице с отбитыми яйцами.

- А потом бы вышел из больницы и опять полез к Ксюше, - возразил Матвей. - Многие педофилы импотенты, им лишь бы полапать ребенка и совершать с ним развратные действия.

- У-у, ненавижу! - Алла в бешенстве сжала кулаки. - Ну почему я сама не забила его насмерть ногами!

- Чтобы оказаться в тюрьме?

- Да брось ты, Мотя, - отмахнулась верная боевая подруга. - Упечь меня в тюрягу никому не удастся. Уж я бы придумала лихой сценарий и выскочила сухой из воды, можешь мне поверить.

Прошла неделя тягостных ожиданий и, наконец адвокатесса сообщила, что алиби Нины полностью подтверждено.

- Почему же её до сих пор не отпустят? - возмутилась Алла.

- Наша следственная машина слишком медлительна, - вздохнула Наташа. Я уже задействовала все каналы, жду результата.

И вот на следующий день долгожданная весть.

- Нина освобождена, - сказала адвокатесса. - Она только что поехала домой.

- Спасибо, Наташа, я немедленно еду к ней.

Перед выездом Алла позвонила в офис "Самаритянина" и радостно прокричала в трубку:

- Томик, быстро руки в ноги и дуй за ящиком шампанского. Нину отпустили. Сейчас съезжу к ней, потом вместе с ней приеду к вам, и мы весело отпразднуем её освобождение.