Я кивнул, не зная, соглашаюсь я с ней или киваю собственным мыслям.

– А как вы с ней познакомились? – с чисто женским любопытством спросила она. – Ой, простите, может, еще кофе?

– Да нет, пожалуй, – покачал я головой, а потом ответил: – Просто в поезде ехали вместе.

Сказал и задумался. Вроде все правильно. Мы с Ариэль просто ехали в поезде. Потом в машине. Потом я проводил ее домой. Но я постоянно о ней вспоминаю, с тех пор как мы расстались. Может быть, потому, что Ариэль была первым человеком, с которым я общался просто так? Это, должно быть, выглядит странно – прожить на свете полвека и ни с кем никогда не общаться просто так. Везде сквозили прагматичность, подчинение обстоятельствам, чувство долга, научные интересы прежде всего… Да мало ли еще что. А вот просто так… Ни с друзьями (которые легко позабыли обо мне, стоило мне стать меньше в любом смысле этого слова), ни с родственниками, ни с женой, ни даже с собственным ребенком. Внезапно я осознал, насколько был одинок раньше, совсем не замечая этого одиночества.

– Она хорошая девушка, – сказала Мэри-Сьюзен и как-то странно на меня посмотрела. – Ох, я вас, должно быть, задержала?

– Ну что вы, я никуда не тороплюсь, – ответил я. – Мэри-Сьюзен, вы меня не проконсультируете?

– С удовольствием. Если смогу, конечно.

– Я, как иностранец, должен где-то тут у вас зарегистрироваться? Как говорится, встать на учет. То есть у меня есть ирландская виза, и мне сказали, что с ней я беспрепятственно могу въехать в Хоулленд…

– И не только въехать, но и проживать здесь сколько угодно, как и в Ирландии, – сказала она. – Мы с Эйре заключили договор об обмене таможенными полномочиями еще в двадцатых годах прошлого века. В порту есть ирландская таможня и береговая охрана. Допустим, если бы вы прибыли морем, имели бы дело с ними. А регистрацию вчера вам сделал Эдриэн. Конечно, надо было бы мне распечатать вам эту бумагу, но к чему она вам? Кто ее у вас спросит? В нашей полиции работает полсотни человек, и все друг друга знают. Если что, скажите, что остановились у меня, они позвонят, а я подтвержу. Хотя я совсем не представляю себе, по какой причине полиция может заинтересоваться вами. Разве что из чистого любопытства.

Я кивнул:

– Мы с Ариэль вчера видели одного из ваших полицейских, Бенджена. Он у меня даже паспорт не проверил.

Мэри-Сьюзен хохотнула:

– Так вы познакомились с мистером Бендженом Коннингтоном? Он – дядя Ариэль, сын двоюродной сестры Блейка. Между прочим, начальник нашей полиции.

– Да вы что! Начальник полиции? А дежурил на въезде в город у шлагбаума.

– У нас тут все запросто, – улыбнулась Мэри-Сьюзен. – Ну, тогда бумага вам точно не нужна, уж Бен-то вас точно запомнит!

– Скажите, а что у вас здесь за проблема с кроликами? – внезапно вспомнил я слова дяди Ариэль.

Мэри-Сьюзен пожала плечами:

– На холмах их развелось чересчур много. Когда-то из цирка сбежало несколько штук, а теперь их, говорят, сотни. Врагов у них здесь нет, а почва у нас удивительно плодородная; вы не поверите, но продуктами город обеспечивает себя сам. Так что пища у нас не только вкусная, но и здоровая.

– Трудно этого не заметить, особенно в вашем исполнении, – улыбаясь, кивнул я.