— Ха. Попробуй. Но что-то мне подсказывает, что до признания он не доживет. Мать в курсе?

— В курсе и бесится.

— Нужно не беситься, а разобраться, — жестко сказал Николай. — Ты же понимаешь, что от варианта признания зависит, стану ли я в принципе наследником князя. Это спускать нельзя. Все неприятности должны быть устранены по мере появления. Почему его вообще до сих пор не убрали?

— Потому что у меня на него планы, Коленька. У него и силы побольше, чем у тебя, и мозгов. Такое не выбраковывают.

— Посмотрим, у кого больше мозгов.

— Эй, ты куда? Мы не закончили разговор! — заорала Живетьева и раскашлялась, сорвав голос от непривычной нагрузки.

Но Николай Шелагин ее не слушал. Как раз, когда я наконец подошел к поместью, он выскочил из двери особняка, что-то сосредоточенно вытыкивая на телефоне. Как оказалось, пытался вызвать такси. Он прошел через проходную и остановился у ворот, бормоча себе под нос:

— Двадцать минут ждать. Вот козлы, могли бы и побыстрей приехать. Карга старая, будет она меня пугать. Зажилась, сволочь на свете, привыкла, что под ее дудку все пляшут.

Момент был удачным, и я незаметно поставил на него Метку. Меток был дефицит, но ставить на того, кто планирует тебя убить, надо однозначно. Все же десять Меток в активе — слишком мало. Может, взять все же следующей магию Жизни? Задержка будет на сутки, зато начнет качаться нужное мне направление, а на третьем уровне количество меток вырастет.

Затем я все же просканировал парня на родство — слова словами, а уверенность должна подкрепляться фактами. В случае младшего княжича слова с делом не расходились — мы с ним не были родственниками ни с какой стороны.

Поскольку я продолжал слушать Живетьеву, то узнал все, что она думала о тупом правнуке, который может испохабить дело всей ее жизни. Она пыталась связаться с ним по телефону, но тот сбрасывал вызов, сквозь зубы награждая главу целительского рода такими эпитетами, что будь она тут, лопнула бы от злости.

Момент был прекрасный: поскольку я находился к дому достаточно близко, чтобы отследить все точки жизни, было видно, что рядом с Живетьевой никого нет. Поэтому я примерился, активировал и телепортировал к ней две алхимические гранаты. Громыхнуло так, что вылетели вообще все стекла. А в комнате, куда были отправлены гранаты, стало на половину стены меньше, потому что часть кирпичей вывалилась наружу. И вообще по остаткам стены зазмеилась нехилая такая трещина.

«Они что, даже не усиленные магией? — удивился Песец. — Какое вопиющее пренебрежение собственной безопасностью. Во времена моего создания усиливали все, что только было можно».

К сожалению, рассуждения Песца не заглушали яростные вопли Живетьевой. Если она пострадала, то точно не смертельно, и сейчас была полна желанием наказать виновного, коим она назначила правнука. Тот при взрыве втянул в себя голову и сейчас стоял, некрасиво раскрыв рот, и таращился на изуродованный особняк, вокруг которого с рычанием носились собаки. Вид у них был настолько кровожадный, что я бы на месте Николая, пока еще Шелагина, рванул к дороге, не дожидаясь такси.

Поначалу он затупил, а потом уже стало поздно: из особняка выскочила Живетьева, которая по кровожадности могла дать сто очков форы любой своей собаке. Одежда ее имела плачевный вид и в паре мест волосы сильно проредились, но это был весь ущерб, который нанес взрыв гранаты. Даже следов крови на лице или одежде я не заметил.

«Отрицательный результат — тоже результат? — ехидно сказал Песец. — А ведь я тебя предупреждал, что целителя так просто не повредить».

«Зато я теперь в этом уверен».