— Ах ты засранец! — заорала Живетьева, подбежав к правнуку. — Ты на кого руку поднял, скотина?

Вот теперь Николай сделал попытку слинять, но поздно: бабка в него вцепилась так, что костяшки побелели. Одной рукой вцепилась, а второй отвесила затрещину так, что у парня, выше ее головы на две, эта самая голова мотнулась, как будто прикреплялась всего лишь на ниточке. Хм… Удобно она устроилась: сама повредит — сама вылечит.

— Ты по сравнению со мной, что щенок против волкодава. Думаешь, это сойдет тебе с рук?

— Бабуль, это не я, — растеряв всю уверенность, заблеял Николай. — Вот вообще не я. Это случайно как-то получилось, без моего участия.

— Не знаю, без твоего участия или с ним, но твой отец мне все оплатит: и восстановление, и моральную травму.

На морально травмированную Живетьева не походила. Пришлось с сожалением признать, что у нее не только крепкое тело, но и чрезвычайно крепкая психика. Такую жалким взрывом двух алхимических гранат не прошибешь. Да и парой ящиков тоже. Вариант оказался нежизнеспособным.

— Ты сейчас про кого? — осторожно уточнил Николай.

— Вот ведь, — Живетьева ругнулась, не найдясь сразу с ответом. — А оба. Воспитали на мою голову засранца. Кто же гадит родне, если от этого получает не выгоду, а сплошные неприятности?

— Да меня вообще там не было, — спохватился он. — Я тут стоял, когда там бабахнуло. При чем тут я?

— Я что, по-твоему, идиотка? — взвилась Живетьева и опять треснула правнука по затылку. — Тут он стоял, надо же… А перед этим ты там был. И вот я, дура, не догадалась проверить, не оставил ли ты мне подарочка. Другие любящим бабушкам чего хорошего подбрасывают, а ты сразу бомбу… Нет, так-то инициатива хорошая, но не по отношению ко мне. У тебя своих врагов не хватает? Могу подбросить парочку моих, которые от твоей закладки сразу сыграют в ящик.

Стоило Живетьевой немного успокоиться, как она сразу начала находить в случившемся хорошие стороны.

— Мне своих хватает, — огрызнулся правнук, больше не открещиваясь от организации покушения. — Один внезапно образовавшийся племянник чего стоит. Если мать не справилась, нужно будет самому заняться. На каникулах в Верейск поеду и решу. Или на выходных? На следующих? Здесь запускать нельзя, давить гадину нужно сразу.

Насколько мне помнилось, младший княжич учился в самом престижном лицее империи, в выпускном классе, с проживанием при лицее, фотографии из жилых комнат которого мне как-то попадались. Аскетизмом там и не пахло. Пафосное местечко во всех отношениях. Порядки там были свободные и покидать место учебы по своим делам можно было не только в выходные, но и в будни.

— А знаешь — верю, — торжественно сказала Живетьева. — В первый раз у тебя получилась настолько продуманная месть. Будь на моем месте кто послабей, она удалась бы. В нашу породу пошел, живетьевскую, а то я уже переживать начала, что слишком сильное влияние матери.

— Больше не злишься? — расплылся в улыбке внук.

А у меня появилось стойкое убеждение, что я сейчас присутствую при разговоре двух маньяков, зацикленных на убийствах. Как в случае Живетьевой это сочеталось со стезей целителя — понятия не имею, но факт остается фактом: людей она не просто не любила, она хотела причинять им как можно больше вреда.

— Разве на такого умненького и талантливого мальчика можно долго злиться?

— А с этим что? — махнул он в сторону дырявого здания.

— С императора вытрясу ремонт, — пренебрежительно бросила Живетьева. — Скажу, что было покушение на меня и внука. Пусть ищет. Не найдет — компенсирует ремонт. У нас законодательно прописана защита целителей всеми средствами.

Подъехало такси и остановилось.