– Можно.

– Но они зачем-то сказали про Чинарева, тем самым взяли на себя куда больший груз. В первом случае все дело трактуется как мелкое хулиганство. И совсем другое дело, если они говорят, что совершили нападение по предварительному сговору, да еще и имели целью убить тетю.

– А они так сказали?

– Да! Сказали, что Чинарев велел им прикончить Евдокию, чтобы она не чирикала. Представляете?

– Невероятно.

– Я тоже была в шоке. Такой уважаемый в обществе человек, солидный, с положением и какие-то урки! Я даже намекнула тете, что это выглядит как-то уж очень странно. Не наговаривают ли эти трое? Но она сказала, что они для этого, во-первых, слишком глупы, а во-вторых, откуда бы они тогда знали имя Рудольфа? Они вращались совсем в разных кругах. И ровным счетом нигде не пересекались, чтобы запомнить его и при случае упомянуть. Только если он и впрямь дал им задание, а они это задание завалили.

– И что же предприняла ваша тетя? Наверное, она потребовала от Рудольфа объяснений?

– Тетя сделала лучше. Она сказала, что если Рудольф пошел на подобную низость, то и она его щадить не будет.

– Что же она предприняла? Опубликовала имеющийся у нее компромат?

– Нет, этого она сделать по какой-то причине тоже не захотела. Может, она надеялась, что Рудольф еще одумается и все у них пойдет по-прежнему. А может, была какая-то другая причина. Я не знаю. Но зато я знаю, что тетя Дуня оставила распоряжение: в случае, если ее смерть будет вызывать хоть малейшие подозрения у родных, то мы должны будем вскрыть банковскую ячейку и обнародовать имеющиеся там документы.

– И вы это сделали?

– Ячейку мы с дядей вскрыли еще вчера, сделали это сразу, как только узнали о том, что тетя Дуня была убита. Но ячейка к этому времени была уже пуста.

– Возможно, ваша тетя пошутила?

– Какие тут шутки! Дело жизни и смерти! И бумаги в ячейке были. Но кто-то нас с дядей опередил! В банк еще за несколько часов до нас пришли какие-то люди, у которых на руках была доверенность от имени тети Евдокии. И эти люди опустошили сейф.

– А что это были за люди?

– Служба безопасности банка позволила нам на них взглянуть. На видео из банка видно, что это были двое мужчин. Я их не знаю. И дядя Гена тоже впервые видел. Но они выглядели очень серьезно. Строгие костюмы. Наушники, рации. Вполне могли быть из службы безопасности какого-нибудь влиятельного человека. Понимаете?

– Люди Рудольфа?

– Очень похоже.

– Но вы написали заявление в полицию?

– По поводу чего?

– Вас же ограбили! Ваше банковское хранилище обчистили!

– Но ограбили не нас, а тетю. И как ограбили? Доверенность у них была на руках.

– Фальшивая!

– Это недоказуемо. Будь тетя жива, она бы могла заявить, что доверенность фальшивая. А раз ее нет, то нужно проводить экспертизу подписи. А это дело небыстрое.

– Все равно! Вы должны были пойти в полицию.

– Наверное, вы правы. Но на дядю Гену столько всего свалилось. На него жалко было смотреть. Он совсем растерялся.

К этому времени они уже стояли в прихожей, собираясь прощаться. И пока Арсений разговаривал с Оливией, взгляд Фимы сосредоточился на лакированном бамбуковом подносе, куда хозяйка квартиры складывала визитки, принадлежавшие людям или организациям, сумевшим в той или иной степени заинтересовать знаменитость.