|
- Вы только что сказали, что ей это безразлично. Иона пожал плечами. Конечно, сказал. - И что вам тоже безразлично... - Допустим, меня застали врасплох. Я находился в баре, вокруг были знакомые, и меня спросили, где моя жена. - Вас спросили, где она? - Сказали, что не видели ее. А я ответил, что она в Бурже. - Почему в Бурже? - Потому что время от времени она ездила туда. - А зачем было говорить про автобус семь десять? - Потому что я вспомнил, что вечером автобуса в Бурж нету. - Вы подумали обо всем. - Об этом я подумал случайно. - А о Лут? - О ней, по-моему, даже не я первый заговорил. Если я не ошибаюсь, Ле Бук спросил: "Она поехала навестить Лут?" Всем известно, что Лут в Бурже и что она дружит с Джиной. - Любопытно! - тихо сказал Баскен, глядя на него внимательнее, чем раньше. - Все очень просто, - ответил Иона, пытаясь улыбнуться. - Возможно, не так уж и просто! - серьезным тоном и с раздосадованным видом промолвил инспектор. 6. Полицейский на велосипеде Быть может, Баскен надеялся, что Иона одумается и признается? Или просто хотел лишний раз подчеркнуть неофициальный характер визита? Во всяком случае, перед уходом он опять повел себя, как вначале, - принял вид случайного посетителя и, повернувшись спиной к букинисту, стал листать книги. Наконец посмотрел на часы, вздохнул и взял со стола шляпу. - Мне пора. У нас еще будет возможность поговорить. Баскен сказал это не с угрозой, а так, словно перед ним стояла еще не решенная задача. Иона проводил его до двери, которая оставалась открытой, и по привычке всякого торговца окинул взглядом улицу. Он был встревожен. Когда он повернулся направо, солнце ударило ему в лицо и он не смог различить лиц людей, стоявших вокруг Анджелы. В одном он был уверен: торговку овощами окружала группа людей, в основном женщин, смотревших в его сторону. Повернувшись налево, он увидел другую группу на пороге бара Ле Бука; в центре ее виднелся бело-голубой комбинезон и забрызганный кровью фартук Анселя. Выходит, они раньше него были в курсе событий и следили за визитом инспектора. Через распахнутую настежь дверь они могли слышать обрывки разговора, когда Иона повышал голос. А может, некоторые даже незаметно подошли поближе? Иона скорее был оскорблен, чем напуган. Они вели себя недостойно по отношению к нему, а он этого не заслуживал. Ему стало стыдно, что он так поспешно вернулся в лавку, словно убежал от них, но он не мог вот так, без подготовки, выдержать их враждебное любопытство. А в том, что их молчание враждебно, сомнений не было. Лучше бы они выкрикивали оскорбления и свистели. Итак, ему придется сносить это молчание много дней, жить отрезанным от всего мира. Он попытался продолжать работу, не понимая толком, что делает; за несколько минут до четырех, по обыкновению, посмотрел на часы. В это время он обычно пил кофе у Ле Бука. Стоит ли менять привычки? Искушение было велико - это ведь самое простое решение. Но что бы ни думал Баскен, именно из верности Джине, ради Джины он постарается жить как раньше. Когда Иона вышел за порог, за ним уже никто не следил; рыжая собака Шенов, спавшая на солнце, лениво подошла, обнюхала его пятки и подставила голову, чтобы он ее приласкал. В баре Ле Бука сидел лишь какой-то незнакомец да старый бродяга жевал в углу краюху хлеба с колбасой. |
